Раствор раздора. Две области Киргизии не могут поделить новый завод
Завод «Южно-Кыргызский цемент». Фото с сайта Ykc.kg
Баткенская область Киргизии некогда была образована из-за приграничных проблем. Сейчас, почти двадцать лет спустя, вопрос неопределенности границ остается актуальным – только теперь речь идет о границах внутренних. Власти Киргизии уже несколько лет не могут определить, Баткенской или Ошской области принадлежит запущенный в 2011 году крупный цементный завод. К спору подключились даже отдельные населенные пункты. Цена вопроса – солидные налоговые поступления.
Регион-«пограничник»
Своим возникновением Баткенская область обязана, как ни странно, Исламскому движению Узбекистана (запрещенная террористическая организация). Движение было создано в 1996 году боевиками из ряда организаций, которые ранее были запрещены в Узбекистане. Многие члены ИДУ участвовали в гражданской войне в Таджикистане, и в какой-то момент они решили прорваться на историческую родину через территорию Киргизии. Первая группа вооруженных людей была замечена 30 июля 1999 года на территории тогдашнего Баткенского района Ошской области. На протяжении следующих двух лет на границе проходили регулярные боестолкновения, впоследствии вошедшие в историю как «Баткенские события».
Чтобы упростить ведение боевых действий, власти Киргизии в 1999 году признали три района Ошской области – Баткенский, Кадамжайский и Лейлекский – новым регионом под названием Баткенская область. Также в состав новой области вошел город областного подчинения Кызыл-Кия. Административным центром региона было назначено село Баткен, в 2000 году получившее статус города. Три четверти границ Баткенской области являются международными – регион соседствует с Таджикистаном и Узбекистаном. Оставшаяся четверть границ отделяет Баткенскую область от Ошской. На территории Баткенской области оказались несколько анклавов Узбекистана и Таджикистана.
Исламисты были быстро побеждены, а новый регион остался на карте страны. В августе 2000 года правительство Киргизии проанализировало состояние экономики Баткенской области и пришло к неутешительным выводам. Крупнейшими промышленными предприятиями региона на тот момент являлись Кадамжайский сурьмяный комбинат и Хайдарканский ртутный комбинат. Однако оба эти предприятия, некогда имевшие статус гигантов советской промышленности, переживали не лучшие времена. Забегая вперед, скажем, что реанимировать их не удалось до сих пор. Кадамжайский комбинат в 2014 году выполнил план производства продукции лишь на 7%, Хайдарканский в 2018 году остается в процессе затянувшегося восстановления.
Угольная промышленность в некогда успешном шахтерском городе Кызыл-Кия за первые годы независимости также пришла в упадок. Официально работа шахт была почти полностью прекращена в середине 1990-х годов, уголь продолжили полулегально добывать шахтеры-одиночки, получившие прозвище «апачи».
Однако именно в Кызыл-Кие правительство Киргизии в 2000 году разглядело одну из возможных перспектив развития Баткенской области. В опубликованном плане развития региона говорилось: «Для развития цементного производства вблизи г. Кызыл-Кия разведано Аксайское месторождение известняка и суглинков с запасами в 250 млн тонн, для чего необходимо строительство цементного завода в г. Кызыл-Кия».
От революции до революции
План строительства предприятия оставался на бумаге до 2005 года – того самого, когда в ходе мартовской тюльпановой революции был свергнут президент Аскар Акаев. В июне 2005 года было зарегистрировано ЗАО «Южно-Кыргызский Цемент», которому предстояло заняться строительством завода – как тогда предполагалось, в Кызыл-Кие. Проект был профинансирован кредитом китайского «Эксимбанка». Впоследствии партнером строящегося предприятия стал итальянский холдинг Italcementi Group.
В 2009 году строительство было завершено, и президент Курманбек Бакиев даже успел поучаствовать в его торжественном открытии. Но запуску производства помешала новая революция, произошедшая в 2010 году. В итоге первую партию продукции завод выпустил лишь в 2011 году, когда страной управляло временное правительство под руководством Розы Отунбаевой.
И практически сразу на границе Ошской и Баткенской областей произошла «революция» местного масштаба, вызванная запуском перспективного предприятия. Завод, как изначально и планировалось, зарегистрировали в Кызыл-Кие. Но неожиданно власти соседней Ошской области во главе с тогдашним губернатором Сооронбаем Жээнбековым (которому предстояло в 2017 году стать президентом страны) объявили, что на самом деле земельный участок, на котором расположено предприятие, располагается в Ноокатском районе Ошской области. А значит, завод должен зарегистрироваться и платить налоги именно там. Несколько десятков жителей Ноокатского района в знак протеста перекрыли подачу сырья, что привело к остановке производства. В свою очередь, руководство завода объявило, что ему все равно, в каком регионе регистрироваться – главное, чтобы протестующие не мешали работать.
В 2012 году вопрос, казалось бы, получил юридическое решение. В марте Министерство экономики и Министерство финансов совместно постановили распределять налоговые поступления цементного завода поровну между Баткенской областью и Ноокатской районной администрацией. А в апреле Верховный суд признал, что участок, на котором расположен завод, все же относится к Ноокатскому району. Тем не менее, вопрос распределения платежей так и не был пересмотрен. В июне 2018 года депутат Жогорку Кенеша (парламента Киргизии) Карамат Орозова предположила, что сейчас налоги завода полностью уходят в бюджет Ошской области, но в правительстве Киргизии опровергли эту информацию и заявили, что соглашение о 50-процентном распределении исполняется до сих пор.
Судебное решение – это не полноценный нормативный акт, на его основании исполнительной властью еще должны быть приняты различные документы. Однако эти документы не утверждены до сих пор. В июне 2018 года правительство подготовило проект постановления об окончательной передаче завода Ошской области. Однако проект раскритиковали депутаты. В частности, Карамат Орозова указала на то, что нынешний вице-премьер Замирбек Аскаров является бывшим акимом (главой администрации) Ноокатского района. А значит, он вполне мог предвзято подойти к решению вопроса. Отметим, что дело не только в вице-премьере. Депутат скромно умолчала о том, какую область в прошлом возглавлял нынешний президент Жээнбеков. В общем, проект постановления в итоге предпочли направить на доработку.
Баткенская область на карте с сайта Google Maps
Бывший совхоз против бывшего колхоза
В июле 2018 года конфликт перекинулся уже совсем на местечковый уровень. В представительство правительства Киргизии в Ошской области прибыла делегация жителей села Ынтымак Ноокатского района. Они объявили, что многострадальный завод должен быть приписан не к сельской управе Кулатова Ноокатского района, как планировалось ранее, а к соседнему Ынтымаку. Не совсем ясно, что местные жители хотят выиграть. Ведь налоги в любом случае поступают в общий районный бюджет, а не в сельский. Однако инициатива жителей Ынтымака ценна тем, что они исследовали архивные советские документы и, похоже, первыми во всех тонкостях изучили историю пресловутого земельного участка площадью 210 гектаров.
В середине XX века Кызыл-Кия была молодым шахтерским городом. Рядом располагался колхоз имени Сталина, имевший статус подсобного хозяйства Кызыл-Кии. В 1958 году участок земли, относившийся к колхозу, был передан в пользование только что запущенной шахте имени Ленинского комсомола. Позднее колхоз имени Сталина вошел в состав соседнего совхоза имени Ленина. А после обретения независимости шахта Ленинского комсомола закрылась, бывший колхоз имени Сталина стал селом Ынтымак, а бывший совхоз имени Ленина – сельской управой имени Кулатова. Что же касается участка земли, некогда переданного шахте, то определять его принадлежность и устанавливать границы никому не пришло в голову. Пока через 15 лет на этом участке не построили цементный завод.
Жители Ынтымака считают, что теперь им должны вернуть земельный участок, взятый в пользование в 1958 году. Вернуть, естественно, вместе с заводом. Возможно, их доводы не лишены юридической логики, но в целом логики в этой истории осталось не так уж много. Ни представители сельской управы Кулатова, ни власти Баткенской области и Кызыл-Кии с доводами жителей Ынтымака, естественно, не согласились. А заместитель полномочного представителя правительства в Ошской области Ахмаджан Махаммадов заявил, что окончательно вопрос принадлежности завода решит межведомственная комиссия. Это звучит обнадеживающе, однако стоит отметить, что Махаммадов не уточнил – сколько лет будут продолжаться заседания комиссии.
Завод тем временем успешно работает, по состоянию на весну 2018 года там выпускали по 3,5 тонны цемента в день. В партнерских материалах СМИ говорится, что предприятие стало крупнейшим налогоплательщиком региона. Правда, не уточняется, какого именно региона. Авторы партнерских материалов и официального сайта вообще тщательно избегают упоминания любых географических названий. Например, в статье говорится: «благодаря финансовой поддержке компании для местных сообществ построены детские сады и школы. Проведен водопровод в больнице». В каком населенном пункте расположены эти сады, школы, больница? Неизвестно. В той же статье приводятся слова некоего Маматназара Ильясова, представленного как «местный житель». Ильясов говорит, что «Южно-Киргизский цемент» «оказывает большую помощь для развития нашего села». Какого именно «нашего села»? Военная тайна. Впрочем, пиар-отдел завода трудно осудить. Им приходится работать в очень непростых условиях.
Завод «Южно-Кыргызский цемент». Фото с сайта Ykc.kg
Нет области – нет проблемы?
Вообще-то логично было бы предположить, что власти Киргизии, обнаружив, к каким последствиям приводит неопределенность границ, постараются как можно скорее составить согласованные современные карты хотя бы Баткенской и Ошской областей. Однако о таком подходе к решению проблемы до сих пор никто не заявлял. Наоборот, в 2013 году депутат Жогорку Кенеша Назарали Арипов предложил расформировать Баткенскую область. В качестве обоснования своего предложения он привел именно неопределенность границ. По мнению Арипова, в приграничных районах следовало бы ввести непосредственное управление из столицы – до тех пор, пока внешние и внутренние границы не будут, наконец, четко демаркированы. Однако это предложение, мягко говоря, не вызвало восторга у местных жителей. В итоге для обсуждения судьбы региона создали специальную депутатскую комиссию, члены которой поссорились уже на стадии выбора своего названия. Комиссию хотели назвать «Об административно-региональном делении Баткенской области», но часть депутатов не устроило слово «деление».
При этом стоит отметить, что вопрос с внешними границами тоже остается довольно острым. Общая протяженность границы между Киргизией и Таджикистаном составляет 978 километров, из которых делимитировано лишь около 520 километров.
В том же 2013 году в Баткенской области произошел ряд конфликтов жителей киргизских населенных пунктов с соседями из узбекских и таджикских анклавов. В 2018 году приграничный конфликт завершился «пленением» нескольких таджикских пограничников киргизскими коллегами. «Прозрачность» границ вредит и системе правопорядка. Так, весной 2018 года через спорный участок границы смог покинуть Киргизию депутат Жогорку Кенеша Аскарбек Шадиев, обвиненный в коррупционных преступлениях. Он перешел в Таджикистан, оттуда вылетел в Москву, а из Москвы – в США.
Год назад было высказано еще одно предложение, касающееся дальнейшей судьбы Баткенской области. Полномочный представитель правительства в регионе Абиш Халмурзаев заявил, что административный центр и социальные объекты следует перенести из Баткена, за 17 лет так и не ставшего полноценным городом, в соседнее село Кара-Булак. По мнению Халмурзаева, Кара-Булак имеет больше шансов стать настоящей региональной столицей, так как расположен на равнине и имеет лучший доступ к воде. Сроки реализации проекта полпред назвать не смог. Он пояснил: «Вы же сами понимаете, что это трудоемкая работа, и ее не сделать за один день. Потребуются годы». Из всего этого можно сделать один вывод – жизнь на юге Киргизии вряд ли в ближайшее время станет скучной.
Татьяна Зверинцева
