Ткачихи из села Матпари

Село Матпари находится в 116 километрах от административного центра Северного Таджикистана – города Худжанда. Здесь больше ста лет бок о бок с таджиками и узбеками проживают этнические киргизы.

– Вы в шахматы хорошо играете? – спрашивает меня таксист, пока мы едем в Матпари. – Если не уверены в себе, лучше даже не садитесь с ними играть – все равно проиграете! Здесь шахматные секреты из поколения в поколение передаются. Отсюда вышло много кандидатов в мастера и даже чемпионы республики были…

Пришлось огорчить таксиста: меня больше интересовали будни жителей села, чем игра в шахматы.

Давление высокое, врачей мало

Было утро. Наше такси остановилось возле цементного завода, который, судя по всему, работал уже на полную мощность. Из трубы шел бело-серый густой дым.

Через дорогу от нас стояло двухэтажное здание. На первом этаже расположился Центр здоровья «Матпари», на втором – городской диспансер кожных заболеваний. Главврача Центра Алимкула Назарова на месте не было, и пока я ждал его, то поговорил с медсестрами. Они и рассказали, что в селе интересного, дали адреса и попросили дворника Центра Гулямджана – этнического киргиза – сопровождать меня повсюду.

Сотрудники Центра здоровья села Матпари. Фото Тилава Расул-заде, «Фергана»

Через некоторое время удалось поговорить с Алимкулом Назаровым. Выпускник Таджикского государственного медицинского института имени Авиценны, он уже около 40 лет работает сельским врачом.

– Встречаетесь ли вы тут с какими-то специфическими заболеваниями? – спрашиваю я его.

– У людей здесь часто бывает высокое артериальное давление, – говорит Назаров. – Остальные проблемы более-менее обычны: ОРЗ, аллергия, анемия у беременных женщин, кожные болезни, инфекционные заболевания, имеющие сезонный характер, случается дизентерия. К счастью, в последние годы у нас не зафиксировано более серьезных отклонений, таких, например, как эпидемии брюшного тифа или рост злокачественных новообразований у пациентов.

– Как обстоят дела с медицинскими кадрами? Вам хватает людей?

– У нас нет проблем со средним медицинским персоналом, однако не хватает семейных врачей. Сейчас у нас в штате три с половиной свободных единицы. И пока желающих занять вакантные места не видно. В следующем году я выхожу на пенсию и даже не представляю, кто займет мое место. Врачи, которые раньше здесь работали, перебрались либо в Россию, либо в Кыргызстан. Но я решил остаться на родине, хотя тоже мог найти работу за границей.

Ковер за пять дней и за 150 долларов

В сопровождении дворника Центра здоровья Гулямджана я отправляюсь к местным мастерицам по изготовлению ковров.

– Вон там – чайхана, – Гулямджан указывает на одноэтажное старое здание, расположенное в начале улицы. – Работает круглый год, даже в зимнее время. Люди приходят сюда постоянно, играют в шахматы и шашки.

Большинство жителей села занимаются изготовлением паласов и ковров – можно сказать, что ковроткачество здесь - семейный бизнес. Одна из таких семей – Казаковы, к ним мы и идем.

Хозяйка, увидев нас, радостно окликает по-киргизски: «Заходите! Мы гостям рады!» Я представляюсь, спрашиваю на ломаном киргизском: «На каком языке с Вами лучше говорить?»

Хозяйка отвечает, что они одинаково хорошо говорят на трех языках: киргизском, таджикском и узбекском. Решаем с ней, что каждый будет говорить на том языке, на котором ему удобнее. Перед началом беседы я замечаю ткацкий станок для изготовления ковров, на нем работают женщины и девушки – всего четыре человека.

– Я – Асилхон Казакова, – представляется хозяйка дома, сидящая справа от меня. – Этническая киргизка, уроженка Матпари. У меня четверо детей, два сына и две дочки. Муж Аскарбой – строитель, тоже киргиз. После окончания школы уже больше 20 лет занимаюсь традиционным, оставшимся еще от предков ремеслом – ковроткачеством. Несколько лет тому назад мы создали минибригаду из числа родных и соседей – этого требует наше ремесло. Пряжа у нас натуральная. Ту, что произведена из хлопка, мы покупаем на рынке, а основную часть изготавливаем сами из овечьей шерсти. Именно для этого у нас в каждом доме содержится по несколько баранов. После того, как состригли шерсть, мы ее моем, сушим, красим натуральной краской из коры деревьев и растений. Ковер размером 250х400 сантиметров делаем за 4-5 дней. Готовый товар делим между собой, если кто-то не хочет натуральной оплаты, платим ему за труд 100 сомони ($11). Раньше на городском рынке Исфары было отдельное место для продажи наших изделий. Но уже 10 лет рынок не работает, и мы каждую субботу возим свой товар на рынки «Самаркандек» и «Баткен», расположенные в Кыргызстане. Границу переходим без особых проблем. Каждый раз увозим по одному ковру. Продаем за 1500 сомони или за 10 тысяч киргизских сомов (около $150). Помимо шерстяных, изготавливаем и ворсистые ковры. Они стоят дороже: 4,5 тысячи сомони (примерно $450). Киргизы в приданое невесты традиционно включают ковер, так что торговля идет неплохо. Таджики для своих девушек в основном покупают ворсистые ковры, а вместо шерстяных ковров берут синтетические паласы, в том числе китайского производства.

Асилхон Казакова. Фото Тилава Расул-заде, «Фергана»

– Раньше на рынках Таджикистана торговали войлочными подстилками или паласами, которые изготавливали киргизские мастера. Почему их не видно сейчас?

– Эти подстилки были очень толстыми и теплыми, – говорит Асилхон. – Их укладывали в юртах прямо на землю. С постепенным исчезновением юрт и появлением современных палаток падал спрос и на войлочные паласы. Теперь этим ремеслом почти никто не занимается, так что оно на грани исчезновения.

– Вы говорите, что для того, чтобы выткать ковер, необходимо четыре человека. Если кто-то один из вашей минибригады не сможет работать, то и вся работа прервется?

– Нет, не прервется. Если кто-то из бригады не пришел, сразу подключаются дети. Они уже знают азы нашего ремесла, и я думаю, что они будут продолжать наше дело. Надеюсь, оно их прокормит. Мы уверены, что наши дети не станут мардикорами (наемными разнорабочими. – Прим. «Ферганы»), которые вынуждены делать, что попало, но ни одним ремеслом не владеют в совершенстве.

Ткут ковры. Фото Тилава Расул-заде, «Фергана»

Пожелав удачи народным мастерицам, мы с Гулямджаном продолжили свой путь. Я надеялся увидеть еще здешнюю школу и поговорить с учителями.

Прямо на улице девушка пасла стадо коз и баранов.

– У каждого жителя села по несколько голов домашнего скота, – рассказывает Гулямджан. – Для многих они – источник семейного дохода. Скотину продают, а на вырученные деньги покупают что-то своим детям.

В школе только девушки

Двухэтажное здание киргизско-таджикской средней школы №20 было построено в середине 1980-х годов. До этого учебный процесс шел на узбекском, киргизы ходили в одну школу с узбеками. А в школе №20 преподавать стали на киргизском языке. В те времена в этой школе училось больше 800 детей. В настоящее время, по словам директора школы Гулчехры Раззаковой, здесь обучаются 443 ребенка, 386 из которых – этнические киргизы. Преподают в школе 45 учителей.

Сотрудники школы №20. Фото Тилава Расул-заде, «Фергана»

– У нас не хватает учителей музыки и технологии, – сетует директор. – После девятого класса почти все парни предпочитают продолжать учебу в школах Кыргызстана. Им это дает шанс более серьезно подготовиться к поступлению в вузы этой страны. Таким образом, основными нашими выпускниками становятся девушки. Зарплаты не хватает, так что преподаватели подрабатывают. У многих из них имеются четыре сотки так называемой «президентской земли», где выращиваются овощи. Три наших преподавательницы арендовали на 25 лет по 24 сотки земли. Есть у нас также учителя, имеющие свой маленький бизнес.

Пора сажать декабриста

Отец пятерых детей и преподаватель киргизского языка, 64-летний Абдумалик Хусейнов отдал 42 года своей жизни воспитанию молодых граждан. Когда Абдумалик вышел на пенсию, перед ним встал вопрос, чем заниматься дальше? После некоторых раздумий он решил заняться цветоводством. Абдумалик съездил в село Исфисор Бободжонгафуровского района, что в 100 километрах от Матпари, и у тамошнего цветовода Гули купил саженцы цветов нескольких видов. Начал выращивать алоэ, каланхоэ, эониум, кактус, 5 видов герани, декабриста, цветущего зимой, и еще несколько видов востребованных цветов.

– Я их реализую на рынках кыргызстанских сел, граничащих с Таджикистаном, – говорит ветеран труда. – Сейчас начал выращивать дома лимон. В какой-то момент решил расширить свой цветочный «бизнес» и взял в аренду теплицу родной школы. В дальнейшем хочу построить в огороде собственную теплицу и лимонарий, и тогда смогу обеспечивать жителей региона свежими лимонами, помидорами, огурцами и зеленью. Надеюсь, что заодно смогу отправлять свежие фрукты и овощи своим детям, которые сейчас живут в России и Киргизии.

Абдумалик Хусейнов. Фото Тилава Расул-заде, «Фергана»

Возвращение в Киргизию

В селе Матпари помимо киргизов по неофициальным данным проживает более 200 этнических таджиков.

Абдумалик привел меня в дом своего соседа – таджика Суннатулло Зикрияева. Хозяин дома Суннатуло и его жена Муаззам до 2013 года работали на предприятии «Исфарагаз». Когда поступление природного газа из соседнего Узбекистана прекратилось, супругам предоставили бессрочный отпуск. И тогда они решили заниматься цветоводством. Им стал помогать сын Оятулло. Зикрияевы организовали питомники, где выращивают розы, петуший гребень, бересклет, хризантемы, аквилегии, лилии, магонии, жасмин и самшит.

– В этом году мы начали продавать некоторые выращенные цветы и вышли в прибыль, – говорит Суннатуло. – Люди приходят к нам и сами выбирают саженцы. Больше всего сейчас покупают самшит. Теперь у нас образовалась новая задача – женить сына. Но беспокоиться нечего: в проведении свадебных обрядов мне всегда помогут соседи-киргизы. Они мне как родственники.

– Замечательно. Значит, проблем у вас никаких нет?

- Проблемы есть не лично у меня, а вообще. У нас тут мало молодых парней. Молодежь ищет работу в других странах, кто-то служит в армии Таджикистана, кто-то едет в Баткен, Ош и Бишкек на учебу. Они хорошо знают киргизский язык, культуру, привыкли к киргизскому быту, так что в Киргизии чувствуют себя очень комфортно.

– Мой сын учится в медицинском Университете города Оша, – добавляет заместитель директора школы №20 Ризвон Холикова. – Учится он на договорной основе, он гражданин Таджикистана, но ему как этническому киргизу сделали большою скидку. Общежитие дали по цене, установленной для граждан Кыргызстана.

– Мои сыновья тоже окончили вуз в Киргизии,– говорит Абдумалик Хусейнов. – Но назад не вернулись – получили тамошнее гражданство. Сейчас оба – на заработках в Российской Федерации. Поскольку Кыргызстан является членом Евразийского экономического союза, гражданам этой страны предоставлены в России определенные льготы. Более того, для них законами России установлена упрощенная система получения российского гражданства.

– Почему, как вы думаете, молодые парни из вашего села стремятся в Киргизию?

– Причин много. В Кыргызстане, например, срок военной службы для солдат составляет всего один год. Плюс к этому есть и альтернативная служба. Этническим киргизам, проживающих в других странах и пожелавших вернуться на историческую родину, в течение пяти лет выдается гражданство Кыргызстана. После этого они имеют право получить землю для строительства жилья. Заработная плата служащих в Киргизии намного превышает нашу. Есть еще и другие льготы, которые стимулируют молодежь ехать в Киргизию. Вот почему наша молодежь стремится учиться, работать и получать гражданства Кыргызстана. Но они не забывают и родное гнездо, часто приезжают навестить своих родных.

Абдумалик Хусейнов. Фото Тилава Расул-заде, «Фергана»

Завод оборудован актами и разрешениями

Тем не менее, проблемы у жителей села есть – и проблемы серьезные.

Депутат городского меджлиса (совета), заведующий отделом реанимации Центральной городской больницы Исфары Ашим Джураев озабочен ситуацией с водоснабжением. Несколько лет назад потоком селя был разрушен селеотводящий канал. Если сель сойдет опять, село может оказаться затопленным. Сейчас люди используют воду из реки Исфаринка, а централизованное водоснабжение доходит лишь до центра села. Однако уже запланированы работы по налаживанию водопровода для всего населения Матпари.

Цементный завод. Фото Тилава Расул-заде, «Фергана»

Другая проблема, серьезно волнующая жителей Матпари, – выбросы в атмосферу отходов цементного завода, расположенного вблизи села. Прокомментировать экологическую ситуацию в районе мы попросили начальника отдела защиты окружающей среды города Исфары Нуриддина Охонова. По его словам, деятельность цементного завода находится под постоянным контролем их ведомства. Завод располагает всеми необходимыми нормативно-правовыми разрешениями. В частности, имеется лабораторное заключение о соответствии выбросов установленным нормам по предельно допустимой концентрации вредных веществ.

– Там, где есть производство, там есть и частичное загрязнение атмосферы, – говорит Нуриддин Охонов. – Этого нельзя избежать. Три года назад жители села обратились с просьбой разобраться с выбросами в атмосферу. Приехала комиссия из Душанбе, изучала уровень концентрации вредных веществ, но лабораторный анализ показал, что все в норме. Более того, сотрудники лаборатории Согдийского областного Управления защиты окружающей среды регулярно делают замеры, и полученные результаты соответствуют нормам. Два года тому назад китайскими специалистами был установлен новый фильтрующий аппарат. Если жители обеспокоены, они всегда могут обратиться к нам, и мы еще раз по их заявке проведем необходимые лабораторные анализы...

Закончив беседовать с жителями села, мы решаем вернуться, и Абдумалик–ака, учитель и цветовод, предлагает подвезти меня до центра города, это 4 километра. Мы выезжаем на новую асфальтированную дорогу, которая разделила село на две части.

– Вот эту дорогу построили китайцы. Она ведет в объезд центра Исфары прямо на таможенный пост Гулистан, – говорит мой сопровождающий. – Дальше вы через Баткент - Ош - Джалалабад - Бишкек можете ехать прямо в Китай. Это и есть новый, реконструированный Шелковый путь. Правда, одно нам неясно: почему строители разметили дорогу так, что разворот машин и пешеходный переход сделаны совершенно неудобно для нас?

Я не знаю, что ответить на этот вопрос. После длительного молчания Абдусалим-ака отвечает на него сам: «Им все равно, откуда и как мы переходим дорогу. Им лишь бы полоса была».

Тилав Расул-заде (Душанбе – Худжанд – Матпари)

Международное информационное агентство «Фергана»