Мы продолжаем радовать наших читателей уникальными материалами, опубликованными в русской прессе более ста лет назад. Из песни слова, как говорится, не выкинешь. Из всемирной истории – тоже. Поэтому мы просим наших современников воспринимать сии древние публикации как источник познания прошлого и не обижаться на автора статьи в московском журнале «Вокруг света», написавшего в 1896 году про представителей коренного населения Ферганской долины следующее: «Вообще сарты - пренеприятный и пренесимпатичный народ…».

«Ошский купец у себя дома»

Вокруг света. 1896. № 3, с. 38-40

Со времени покорения русскими Туркестанского края, а Ферганской области в особенности, сартовские купцы – «баи» составляют как бы привилегированное сословие среди туземного населения. Хотя у них были и по настоящее время есть действительные дворяне (тюри), но их правительство не признало. Произошло это благодаря путанице, царствующей в их бумагах. Даже на Кавказе, где этот вопрос был более ясен, комиссия работала несколько лет, пока он не был приведен в порядок. Какие же предстояли труды, да и была ли какая-нибудь возможность разобраться у сартов, где письменная часть при ханах велась самым ужасным образом.

Настоящих купцов у сартов собственно немного, т.е. таких, которые испокон веков вели торговлю. Много их появилось с водворением сюда русских, так как сделаться купцом у сартов не представляет особой трудности: нужно только быть немного сообразительнее и не упускать случая.

Ошский купец у себя дома, "ВОКРУГ СВЕТА". 1896 г. № 3, 40

На рисунке изображена целая семья: несколько братьев с детьми, которые сидят, и родственников, стоящих за ними. Женщин, конечно, нет: они где-нибудь в глубине «массадыка» (летнее помещение). В стороне стоит слуга с дымящимся кальяном, который предварительно он раскуривает сам. Один из сидящих – старший, с медалью на шее, бывший, вероятно, волостным или кадием. Читателям уже известно, кто в большинстве случаев исполняет эти обязанности.

Летом купцы переселяются в свои чудные сады, где у них построены дачи, очень удобные и светлые; зимой же они поселяются в городских домах, которые нередко построены на европейский образец. Многие из них побывали на ярмарках и даже в Москве, откуда они считают первым долгом привезти домой часы и для себя и для своих. Часы они покупают золотые, рублей по триста, с толстою золотою цепью: это придает им громадный вес и значение среди своих. Впрочем, у сартов кто имеет деньги, тот и князь: перед ним и кланяются и унижаются, будь он хоть раньше мардикером (чернорабочий), - это совершенно безразлично.

Если русский, и особенно человек с положением, попадает к купцу, этот старается как можно лучше угостить его, в чаянии потом извлечь из него пользу для себя. Так, спроста, здорово живешь, он не даст и лепешки, пусть хоть перед ним умирают с голоду; но раз он видит, что хоть в далеком будущем можно извлечь из этого человека некую пользу, он примет и угостит его, но угостит опять-таки сообразно ожидаемой выгоде.

Типы сартов. Самарканд. Фото С.М.Прокудина-Горского. Прим. 1910 год

Женщинам в купеческих домах жизнь – рай, в сравнении с другими домами. Они хорошо одеваются, прекрасно едят и имеют все лучшее, по целым дням ходят к соседкам и собирают новости, ибо за каждую, более или менее интересную, муж покупает и дарит ей или шелковой материи на халат или какую-нибудь золотую вещь. В общем женщины ничего не делают по целым дням: при каждом доме находится масса приживалок, бывших когда-то рабынями, которые исполняют все домашние работы, и дело хозяйки только в том, чтобы одеться и быть красивее, а то, чего доброго, муж возьмет другую жену, и ее положение будет куда хуже. Впрочем, туземные купцы начинают теперь придерживаться русских обычаев, и редкий из них имеет больше одной жены, тем более что в этом случае играет громадную роль и коммерческий расчет, так как содержание лишней жены требует значительных расходов.

Сартский купец не сделает ни одного необдуманного шага: прежде чем приступить к какому-нибудь делу, он буквально применяет русскую пословицу: «Сто раз примеряй, однажды отрежь».

Старик-сарт («бабайка»). Самарканд. Фото С.М.Прокудина-Горского. Прим. 1910 год

С водворением русских здесь открылась масса производств, доселе сартам неизвестных, а также транзитная торговля, благодаря которой появилось много транспортных контор. Эти конторы, принужденные отправлять свои товары на арбах и верблюдах, само собой разумеется, без помощи сартов ничего поделать не могут. Таким образом, для сартов явилось множество способов заработать деньгу; стали заниматься торговлей даже те, которые раньше, по ничтожности своего капитала, и думать об этом не могли. Кроме того, появился особый титул купцов, так называемых «караван баши», т.е. начальник каравана. Транспортной конторе, например, требуется отправить груз хлопка пудов в тысячу или больше. Является караван баши, груз всецело доверяется ему, и контора может быть покойна, что он будет доставлен в целости. Караван-баши нанимает аробщиков, договаривается с ними и отправляет груз на место назначения, причем за комиссию с конторы и с аробщика он берет по двадцати копеек за арбу с того и другого. Если принять в соображение, что только одна Феоганская область отправляет хлопка до двух миллионов пудов в год, то можно представить, сколько наживают караван-баши, так как без их помощи не перевезешь и пуда хлопка.

Как только сарт мало-мальски скопит капитал, он передает свое дело другому под своим именем, беря за это деньги, а сам открывает лавку, караван-сарай, покупает сам хлопок и делается формальным баем. Вот таких-то купцов развелось очень много за последние пятнадцать лет. Раньше, до караван-баши, он был просто «сутхуром» (ростовщик), грабил своего ближнего, приобретал известность, чтобы сделаться караван-баши. Не проходит и трех лет как из простого Махмуда получается уже бай-бачи Махмуд, т.е. родовитый купец.

Сартянка. Фото С.М.Прокудина-Горского. Прим. 1910 год

В Оше их не особенно много, так как это конечный пункт Ферганы. Главным образом торговля сосредоточивается в Коканде и в Старом Маргелане; там баем чуть ли не каждый сарт. Строго говоря, все сарты люди коммерческие; любого можно остановить, если он верхом, и купить у него лошадь: как бы он ее ни любил, раз цена будет выгодна, он ее продаст… Не только лошадь, но даже халат свой с женою и детьми… Привязанности у него ни к кому и ни к чему нет. Друга иметь среди них невозможно: он изменит при первом удобном случае. Даже родственные чувства у них как-то особенно развиты: они живут каждый по себе, не доверяя никому своей мысли. Они совершенно покойно переходят с одного места на другое, не жалея старого; им все равно, где бы ни жить: ни патриотизма, ни любви к своей родине у них нет; он надует своего сарта так же без сожаления, как и русского.

Вообще сарты - пренеприятный и пренесимпатичный народ. Благодаря этому, много туркестанцев-русских, волей или неволей, стали замечательно похожи на сартов в смысле добросовестности, и разница только в религии и в занимаемом ими положении.

В Туркестанском крае как сарту, так и русскому довериться нельзя, что могут подтвердить многие по горькому опыту.

Вот каковы коммерсанты в Ферганской области.

Юр. К.- Б.»

Вокруг света. 1896. № 3, с. 38-40