Краткая история и современное состояние миграционных процессов узбеков Кыргызстана
Как мы уже сообщали, 4 октября в Варшаве в рамках проходящей в столице Польши ежегодной конференции ОБСЕ по человеческим измерениям состоится круглый стол «Национальные меньшинства Кыргызстана: Эмиграция или интеграция». Цель круглого стола - изучить состояние межнациональных отношений в Кыргызстане после трагических июньских событий 2010 года. В конференции примут участие специалисты-этнологи, правозащитники и журналисты.
В преддверии мероприятия в редакцию «Ферганы» поступила статья, посвященная миграции узбеков Кыргызстана. Ее автор – специалист по истории, пожелавший остаться анонимным. Публикация содержит несколько весьма противоречивых сведений, а также неаргументированных утверждений. Несмотря на это, в ней, на наш взгляд, довольно точно отражена статистика и сущность миграционных процессов. В любом случае, редакция информагентства «Фергана» просит читателей снисходительно отнестись к данному материалу, представляющему собой лишь частное мнение одного из ученых.
Центральная Азия издревле являлась одним из регионов, в которых протекали активные интеграционные и миграционные процессы, здесь кочевое население интегрировалось с оседлым на естественной основе, зачастую происходили процессы ассимиляции. При ассимиляционных процессах оседлое население, как более «цивилизованное», зачастую доминировало. Оседлое и кочевое население веками были связаны в экономическом отношении и дополняли друг друга.
В результате промышленной революции резко увеличился спрос на сырьё и рынки сбыта, на фоне чего центральноазиатский регион превратился в арену соперничества крупных держав, и эта тенденция продолжается вот уже три века. Относительное затишье, установившееся в регионе в период господства советской власти, в годы независимости центральноазиатских республик постепенно рушилось, и не последнюю роль в этом играет целенаправленная внешняя политика крупных держав. Именно по этой причине на афганской земле вот уже более тридцати лет не утихает братоубийственная война, которая унесла жизни сотни тысяч людей и привела к массовой миграции населения. В последнее время афганский сценарий постепенно переходит на противоположный берег Амударьи и не только создает взрывоопасную ситуацию в отдельно взятых республиках, но и угрожает безопасности целого региона, а также и всего мира. Россия смотрит на этот регион как на свою вотчину, и в последние годы укрепляет свои позиции, ослабшие в начале 90-х годов из-за внутренней нестабильности, создавая различные экономические и военные альянсы с центральноазиатскими республиками, открывая новые военные базы (например, воздушная база в г.Канте). США, в свою очередь, использовав события 11 сентября 2001 года, наращивали военное присутствие в регионе и также открыли военную базу на территории Кыргызстана.
Из истории известно много случаев, когда на территории какого-либо государства дислоцируются военные базы двух противоборствующих сторон, и, как правило, это ни к чему хорошему не приводит (например, присутствие войск СССР и войск антифашистских государств на территории Германии после Второй мировой войны).
Кроме них, с Востока экономической стабильности региона угрожает Китай, наводняющий мир своими дешевыми товарами. Противоборствующие стороны иногда не только способствуют обострению территориальных, приграничных, водных и других конфликтов, существующих между этими республиками, но зачастую используют в своих геополитических интересах социально-экономические, политические и межэтнические проблемы внутри республик. Все эти перечисленные обстоятельства все больше затрудняют интеграционные процессы и, наоборот, усиливают миграционные тенденции.
В миграционных процессах населения региона прослеживается много сходства, вместе с тем у каждой республики есть и свои особенности. Ниже делается попытка рассмотреть эти особенности на примере узбеков Кыргызской Республики.
Как свидетельствуют исторические источники, киргизы на территории современного Кыргызстана появились в XVI веке, переселившись из Южной Сибири. Сначала они расселялись на северной части Тянь-Шаня, после калмыкского нашествия перемещались и на южную часть, кочуя, в отличие от других кочевых народов, «вертикально» - с севера на юг. На юге они в экономическом отношении были сильно связаны с населенными пунктами оседлого населения, такими как Ош, Узген, Наукат, Базар-курган, Араван и другими.
В результате национально-государственного размежевания в Средней Азии оседлые культурные центры были выбраны центрами административных единиц Кара-киргизской автономной области. При разграничении на первом месте стояли экономические и административные факторы, так как югом Кыргызстана невозможно было управлять прямо из Пишпека (современный Бишкек).
Некоторые современные проблемы в межгосударственных отношениях уходят корнями именно к событиям 1924 года. В результате национально-государственного размежевания такие оседлые населенные пункты, как Ош, Джалал-Абад, Узген, Карасу, Базар-курган, Ала-бука, Араван, Наукат, расположенные в узкой полосе на границе с Узбекистаном, отошли к Кара-киргизской автономной области.
Одновременно с национально-государственным размежеванием было проведено районирование, в результате чего территории, на которых обитали представители оседлого населения, были объединены с территориями, где расселялось кочевое население. Таким образом, возникли этнически смешанные районы, специализирующиеся и на земледелии, и на скотоводстве. Например, приграничные с Узбекистаном земледельческие зоны от города Оша до Карасу были объединены с дальними высокогорными зонами, такими как Кызылсу.
Однако в то время возникновение таких смешанных районов никак не повлияло на этнический облик юга Кыргызстана. На юге интенсивно шли интеграционные и ассимиляционные процессы между узбеками и уйгурами, и во второй половине ХХ века уйгурская молодежь нередко себя выдавала за узбекскую, а киргизы в силу особенностей своего образа жизни и занятий продолжали обособляться. До середины ХХ века «первыми лицами» этнически смешанных районов были люди европейской национальности, со второй половины ХХ века стали доминировать представители киргизской национальности, и этот показатель достиг своего апогея к началу 90-х годов.
В годы сплошной коллективизации кочевые скотоводческие хозяйства оседали в местах постоянных, излюбленных стойбищ. Однако в процессе укрупнения колхозов в 50-60 годы ХХ века хозяйства с кочевым населением были объединены с граничившими с ними колхозами оседлого населения. В результате этого возникли этнически смешанные колхозы и совхозы.
Во второй половине ХХ века, когда в колхозах выросло число специалистов киргизской национальности, в домах, построенных колхозами для своих кадров, стали появляться жильцы-этнические киргизы. Когда же здесь начали выделять землю под индивидуальное жилое строительство, появились и киргизские новостройки. Вследствие чего в традиционно земледельческих зонах, расположенных на границе с Узбекистаном, год от года росло число этнических киргизов. Они осваивали узбекский язык и культуру, в некоторых случаях вступали в брачные отношения с представителями других народов, то есть здесь происходили естественная интеграция и смешивание этносов. Именно по этой причине до кровавых событий 1990 года не только в центральных населенных пунктах земледельческих районов юга Кыргызстана, но и в крупных городах - Оше, Джалал-Абаде, Кызыл-Кие, - и в районных центрах - Базар-Коргоне, Сузаке, Араване, Узгене, Наукате, Ала-буке, - было обычным явлением встретить киргиза средних лет в узбекской тюбетейке. Из этого следует, что узбеки, волею судьбы оказавшиеся национальным меньшинством в Кыргызстане, не только сохранили свою самобытность, но и смогли вовлечь в свою культуру иную этническую единицу. На севере Кыргызстана такую роль выполняла русская часть населения. Однако с увеличением количества руководителей-киргизов на районных и областных уровнях трайбализм все глубже пускал свои корни, вместе с ним усиливался и национализм. Хотя в условиях советской власти эта тема открыто не обсуждалась, усиление национализма привело к возникновению искусственных преград в интеграционных процессах между узбеками и киргизами.
До Второй мировой войны доля этнических киргизов на руководящих должностях по республике была не очень велика. Так, в ходе переписи населения в 1939 году в республике было зарегистрировано 1.458.213 человек, из них 754.323, или 51.7 процента, были киргизами. Среди руководителей партийных органов, государственных организаций и учреждений доля киргизов составляла 38.2 процента: на республиканском уровне — 14.8 процента, на уровне районов и городов — 45.2 процента, среди председателей и заместителей председателей сельсоветов — 74.8 процента, среди судей и прокуроров — 47.2 процента, в руководстве учебных заведений, научно-исследовательских учреждений, в сфере театра и кино — 46.3 процента, среди руководителей здравоохранительных учреждений - всего 4.1 процента.
Увеличению количества рабочих кадров из числа этнических киргизов способствовало и открытие новых средне-специальных и высших учебных заведений. Так, к примеру, в 1951 году на юге Киргизии открылся первый вуз - Ошский государственный педагогический институт, обучение в нем велось на русском и киргизском языках, хотя в городе Ош еще не было ни одной киргизской школы. Узбекские — были, но, к сожалению, в вузе так и не открыли узбекские группы. Таким образом, талантливым молодым узбекам в Кыргызстане не были созданы условия для самореализации, поэтому абсолютное их большинство поступало в средне-специальные и высшие учебные заведения Узбекской ССР, окончив которые, многие новоиспеченные специалисты в области науки, искусства, литературы, журналистики и правоведения оставались в Узбекистане, а в Кыргызстан возвращались, в основном, специалисты в сфере торговли и общепита, земледельцы, экономисты, бухгалтеры и так далее. По этим и другим причинам численность узбеков в Кыргызстане росла незначительными темпами, несмотря на то, что по количеству членов семьи узбеки со средним показателем 6.2 человека опережали все этносы, проживающие в Кыргызстане, в том числе киргизов, у которых данный показатель был равен 5.7 человека.
К сожалению, у меня нет данных по узбекам и русским по итогам переписи 1939 года. Но известно, что в период между переписями 1939 и 1959 годов доля киргизов уменьшилась на 10.2 процента, причиной этого стала Вторая мировая война: местные мужчины уехали на фронт, а в регион прибыли эвакуированные. Между переписями 1959 и 1979 годов прирост киргизов составил 3.3 процента, узбеков — 0.8 процента, а у русских наметилось уменьшение на один процент. Если между 1939 и 1959 годами численность населения республики увеличивалась искусственно, за счет эвакуированных, то между 1959–1979 годами она выросла за счет рождаемости, естественным путем. В эти годы доля киргизов возросло с 43.8 процента до 47.8 процента, то есть, естественный прирост составил 4 процента, а у русских этот показатель составил 1 процент.
Эта тенденция зафиксирована и в следующих переписях: так, например, между переписями 1979 и 1989 годов доля киргизов выросла с 47.8 до 52.3 процента, то есть, на 4.5 процента, а доля русских, наоборот, уменьшилась с 25.8 процента до 21.5 процента, то есть, на 4.3 процента. Вместе с тем, из таблицы переписи видно, что доля узбеков за эти годы выросла незначительно. Например, между 1959 и 1970 годами доля узбеков увеличилась с 10.5 до 11.3 процента (на 0.8 процента), между 1970 и 1979 годами - с 11.3 до 12 процентов (на 0.7 процента), между 1979 и 1989 годами - с 12 до 12.9 процента (на 0.9 процента).
Если рождаемость у узбеков была выше, чем у остальных этносов, то почему же рост доли узбеков оказался незначительным? Если учесть, что узбеки населяют, в основном, южную часть Кыргызстана, найти ответ будет проще.
Даже после национально–государственной размежевания узбеки Ферганской долины, несмотря на разделение региона между тремя республиками, продолжали жить в едином этнокультурном пространстве. Узбеки юга Кыргызстана поддерживали родственные отношения и вступали в браки с жителями соседних населенных пунктов Узбекистана. Кроме этого, как отмечено выше, многие выпускники, не находя условий для самореализации в Киргизии, оставались в Узбекистане. Поэтому во второй половине ХХ века в городах Ташкент, Андижан, Фергана, Наманган появились кварталы киргизских узбеков, например, ошских. Среди них были деятели науки и культуры, такие как Хабиб Абдуллаев, Мирзакалон Исмоилий, Шавкат Рахмон, Толибжон Бадинов и многие другие. К сожалению, в эти годы среди узбеков, которые, получив высшее образование, возвращались в Кыргызстан, было очень мало видных деятелей науки и искусств.
С увеличением числа киргизских рабочих кадров со средне–специальным и высшим образованием росло и количество киргизов в партийных, государственных, правоохранительных и судебных органах, они замещали собой узбеков. Узбеки сумели удержать в своих руках такие сферы, как торговля, общепит, транспорт, ремесленничество.
В крупных городах юга Кыргызстана киргизы поначалу жили в узбекских домах, хотя у узбеков жилищный вопрос тоже не был решен. В период господства хлопковой монокультуры десятилетиями не выделялись участки для строительства жилых домов. Эта проблема, в конце концов, стала одной из причин межнационального конфликта 1990 года, который по своему масштабу превзошел все события, происшедшие до того на территории бывшего СССР. Следственные действия по этой трагедии не были доведены до конца из-за распада Советского Союза. Многие организаторы из властной верхушки не только на были наказаны, но они остались на руководящих постах. Поэтому тем событиям не была дана своевременная политическая оценка. Они стали поводом для массовой эмиграции узбеков юга Кыргызстана, особенно многострадальных узбеков из Узгена. Покинув свои земли, люди направлялись в Узбекистан, где обосновались в городах Ферганской долины - Фергане, Андижане, Намангане, Кувасае, а также в Ташкенте и в Ташкентской области.
После обретения Кыргызстаном независимости тогдашний глава государства Аскар Акаев использовал национальные меньшинства в своих политических целях, опирался на них, однако именно во время его правления Кыргызстан на конституционном уровне стал киргизским, получив наименование Кыргызская Республика. Отсюда и вытекает последующее обострение шовинизма и этнонационализма, сначала на бытовом уровне, а потом, особенно во время выборов, на политическом уровне: мол, раз земля киргизская, то и все, что есть на ней, принадлежит в первую очередь киргизам.
Под этим соусом Кыргызстан в 2003 году отметил 3000-летие города Ош. К этому времени был придуман лозунг: «киргиз жери соп-сонун, кыйласынан Ош сонун», то есть - «земли киргизов - самые красивые, и красивейшей из них является Ош». В СМИ начали появляться материалы, в которых возвеличивали киргизов и киргизскую культуру. Говорилось о проявлениях трайбализма и регионализма, но умалчивалось о шовинизме и национализме. Никаких мер для пресечения разгулявшегося национализма не предпринималось, зато ущемлялись права национальных меньшинств, они подвергались дискриминации. В государственных и правоохранительных структурах стремительно сокращалось число представителей этнических меньшинств.
Во времена А.Акаева происходила приватизация государственной собственности, этот процесс превратился, по сути, в «призахватизацию». Многие заводы и фабрики юга Кыргызстана, на которых в основном трудились узбеки, были превращены в ООО, впоследствии были разграблены и проданы. Но, будучи потомками древних ремесленников и торговцев, большинство узбеков быстро приспосабливались к требованиям рыночной экономики. Киргизам же, жившим в горных селениях, переход от одной системы к другой давался с трудом.
После ликвидации колхозов и совхозов киргизская молодежь в поисках работы массово отправилась в города. Но на юге республики все рабочие места в городах были забиты горожанами или жителями близлежащих территорий. Киргизская молодежь чувствует зависть и ненависть к узбекам. Такая ситуация оказалась на руку киргизскому криминалитету и некоторым политикам–националистам. Усиление национализма и давление со стороны криминальных и правоохранительных структур насторожило узбеков, и многие из них старались любым путем получить гражданство Узбекистана или хотя бы вид на жительство в этой стране. Этот процесс продолжается до сих пор.
За время существования Кыргызстана, как в составе СССР, так и в годы независимости, здесь непрерывно шла борьба за власть между регионами – севером и югом. Представитель севера А.Акаев непрерывно руководил страной 15 лет и намеревался продлить период своего правления. Южная политическая элита, долгие годы считавшая себя ущемленной, узнав о планах главы государства, использовала народное недовольство, в основном южных киргизов, в целях свержения А.Акаева. Во время событий марта 2005 года основное внимание южных политиков и связанного с ними криминалитета было направлено на захват власти, поэтому националистические лозунги в ходе тех беспорядков не использовались. Однако после прихода к власти Курманбека Бакиева в СМИ стали появляться «антиузбекские» статьи и выступления. Заявления одного из бывших депутатов - «Пусть узбеки уйдут в Узбекистан» - и одного бывшего госсекретаря - «В Кыргызстане хозяева - киргизы, остальные - квартиранты» - серьезно напугали узбеков.
После прихода к власти семья Бакиевых стала тесно сотрудничать с криминальным миром, позволяя последнему открыто и безнаказанно грабить национальные меньшинства. Сначала бандиты давили на узбекскую верхушку, затем очередь дошла до средних и мелких предпринимателей.
В последние годы правления Бакиева национализм проник во все сферы жизни, и это особенно очевидно было на юге Кыргызстана. В местах скопления народа - на автобусных остановках, рынках и так далее, — этнические киргизы открытым текстом стали заявлять узбекам: «Сарт, уходи в свой Узбекистан». Власть на это никак не реагировала. К этому времени «прихватизация» была практически завершена, делить уже было нечего. Но захватнические стремления криминального авторитета и связанных с ним чиновников давно уже были нацелены на узбекский бизнес. Для осуществления своих корыстных целей они открывали различные спортивные клубы (Алыш, Курош и тому подобные), где готовили боевиков для последующего сбора дани с узбеков и наказания непокорных. Некоторые узбеки стали отдавать своих сыновей-школьников на попечение родственникам в Узбекистане, чтобы эти дети впоследствии получили узбекское гражданство. Другая часть узбеков, в основном молодежь от 18 до 30 лет, стремилась получить гражданство России.
Но подавляющее большинство узбеков были вынуждены терпеть усиление национального гнета, который достиг своего апогея после свержения режима Бакиева. Южный криминалитет, использовав бессилие и отсутствие легитимности временного правительства, в массовом порядке стал унижать, оскорблять, наказывать и обкладывать данью все слои местных узбеков. Государственные и правоохранительные органы, которые были практически мононациональны, делали вид, что ничего не происходит. Тогда в местах компактного проживания узбеков стали организовываться народные дружины, они держали связь друг с другом с помощью мобильников, при необходимости оказывали друг другу содействие. И хотя у них не было оружия, но организованность узбеков очень напугала криминальный мир и чиновников.
К этому времени в республике началось обсуждение проекта новой Конституции, у узбеков появилась надежда на улучшение ситуации, и они тоже подготовили свои предложения по законопроекту: например, предложили в 1 пункте 1 статьи Конституции вместо «Кыргызская Республика» написать «Республика Кыргызстан»; 5 статью дополнить отдельным пунктом о том, что «использование языка этнических меньшинств в качестве рабочего разрешается в местах их компактного проживания»; 50 статью, где сказано, что «киргизы, проживающие за пределами Кыргызстана вне зависимости от наличия гражданства другого государства вправе получить гражданство Кыргызской Республики в упрощенном порядке», после слова «киргизы» добавить «и бывшие граждане Кыргызстана»; в 3 пункте 45 статьи о том, что «государство создает условия для обучения каждого государственному, официальному и одному международному языкам, начиная с учреждений дошкольного образования до основного общего образования», после слова «государственному» добавить «и родному».
К сожалению, ни одно предложение, выдвинутое узбекской частью населения, не было учтено на конституционном совещании при рассмотрении проекта Конституции. Это отрицательно отразилось на психологическом состоянии узбеков, однако беседы по этому поводу руководителей Республиканского узбекского культурного центра с представителями Временного правительства дали им определенную надежду. Вдохновленными выступлением своих лидеров о равенстве граждан Кыргызстана, узбеки еще активнее и дружнее стали отражать натиск киргизских криминальных структур.
В сложившейся ситуации киргизский криминалитет и некоторые тесно связанные с ним чиновники, чтобы не потерять гегемонию над узбеками и захватить их бизнес, начали готовиться к широкомасштабным карательным мерам. Здесь хочется особо подчеркнуть: глупо утверждать, что о готовящихся против узбеков акциях не знали спецслужбы крупных держав. Именно этот внешний фактор давал и до сих пор дает киргизским бандитам и правоохранительным органам широкие возможности для жестокой расправы над мирными людьми. В отличие от своих кочевых предков, современные киргизы претендуют также на земли и дома узбеков. Так что и после июньской трагедии целенаправленное вытеснение узбеков продолжается.
Если до кровавых событий 2010 года эмиграционные процессы узбеков были незначительны, то после они приобрели тотальный характер. Поток узбекской эмиграции направлен, как правило, в сторону Узбекистана, Казахстана, России, Украины, Турции, Южной Кореи, Восточного Туркестана (Китай). По ряду причин самым привлекательным из перечисленных направлений является Россия. Анализ наших наблюдений показывает, что в эмиграцию выезжают, в основном, узбеки до 40 лет. Если до событий 2010 года на заработки или на постоянное место жительства выезжали люди, занимающиеся физическим трудом, то после июньской трагедии стали эмигрировать и специалисты с высшим образованием.
Почему именно Россия? Для этого есть множество причин, самая главная из них — еще недавно Кыргызстан и Россия были в составе единого государства, то есть у них общее историческое прошлое. Кроме того, российская экономика нуждается в дешевой рабочей силе, между Россией и Кыргызстаном существует договор от 2002 года «Об упрощенном порядке приобретения гражданства», согласно которому многие эмигрировавшие узбеки получили и продолжают получать гражданство России. Правда, трудно сказать, сколько узбеков из Кыргызстана стали россиянами, этот вопрос требует проведения специального исследования.
Абсолютное большинство узбеков-эмигрантов живет в очень сложных условиях. Из-за материальных трудностей дети многих из них не ходят в школу, а детвора, оставшаяся в Кыргызстане на попечении дедушек и бабушек, лишена родительской заботы и ласки. Эмиграция, кроме материального убытка, наносит непоправимый морально-нравственный урон кыргызстанским узбекам: происходит нравственное обнищание и вульгаризация молодого поколения. И это самый значимый, трагический итог проявлений национализма в Кыргызстане. Если национальная политика в республике останется такой же, как сегодня, то недалек тот день, когда страна превратится в Чечню или Афганистан.
Таким образом:
- процесс эмиграции кыргызстанских узбеков можно условно разделить на два периода. Первый начался в середине советской эпохи и усилился в последние годы существования СССР, основной поток эмигрантов направлялся в сторону Узбекистана. Второй период начался с обретением Кыргызстаном независимости и характеризуется направлением эмиграции в сторону России, эта тенденция обрела массовый характер после кровавых событий 2010 года;
- в годы независимости в республике на конституционном уровне ставят киргизскую нацию над этническими меньшинствами, свидетельство чему - замена названия «Кыргызстан» на «Кыргызскую Республику», упрощенный порядок получения киргизского гражданства для этнических киргизов и так далее. Это, в конечном счете, привело к дискриминации других этносов, проживающих на территории Кыргызской Республики. Кульминацией стали события июня 2010 года, и дискриминация не только мешает интеграции узбеков и киргизов, но и является одной из основных причин выезда представителей узбекской национальности за пределы Кыргызстана;
- в годы независимости для увеличения численности киргизов в южных городах Кыргызстана поливные земли, которые обрабатывали узбеки, беспорядочно раздавались под индивидуальное строительство, из–за чего посевные площади резко сократились. Заводы и фабрики, на которых работали, в основном, городские узбеки, были «прихватизированы», разрушены и распроданы. Доходные сферы постепенно перешли в руки киргизов. Власти и криминалитет усилили натиск на средний и малый бизнес узбеков. При приеме на работу предпочтение открыто отдавалось представителям титульной нации. Во время трагических событий 2010 года экономическому положению этнического меньшинства был нанесен непоправимый урон, в результате чего многие узбекские предприниматели были вынуждены вывести свой бизнес за границу. Эти и другие причины стали поводом для эмиграции не только узбеков, но и других национальных меньшинств;
- во второй половине ХХ века в административно-политической сфере страны стал проявляться этнический дисбаланс кадров, который усилился в последние годы советской власти и достиг абсолютного показателя в годы независимости Кыргызстана. Таким образом, в последние годы в республике почти не было политических или государственных деятелей, представляющих интересы узбеков, которые по численности населения стоят на втором месте в республике. Это обстоятельство является еще одной причиной вынужденного исхода узбеков из Кыргызстана;
- геополитические игры великих держав в регионе, в том числе в Кыргызстане, преступно халатное отношение к трагедии 2010 года и последующим вопиющим событиям, происходящим в Кыргызстане, со стороны таких авторитетных международных организаций, как ООН, ОБСЕ и других, не оставляет узбекам надежды на будущее и вынуждает к эмиграции.
Суммируя вышесказанное, отметим, что на данном историческом этапе в Кыргызстане нет благоприятных условий для интеграции титульной нации с этническими меньшинствами, наоборот - усиливающийся национальный гнет в отношении узбеков приводит к массовой эмиграции последних.
Мухаммад Огахий
