Бытует разное отношение к природе: хищнически-разрушительное и заботливо-созидательное. Побывав в Сарычелекском заповеднике, что в Кыргызстане, мы стали свидетелями и того, и другого.

До недавнего времени об озере Сары-Челек и заповеднике мы мало что знали, но побывать там мечтали. А потому, когда появилась возможность увидеть «бриллиант в обрамлении гор» своими глазами, немедленно собрались и поехали.

Любой каприз за ваши деньги

В день нашего приезда на берегу Сары-Челека, несмотря на пасмурную погоду, кипела жизнь. Правда, никаких представителей фауны, кроме людей, там не было. На стоянке в ожидании пассажиров стояли семь микроавтобусов и столько же легковых автомашин.

Представшая перед нами картина не очень соответствовала нашим представлениям о заповеднике. Вместо тишины и пения птиц - хохот и громкие крики людей. Кто-то хлопотал у котлов с едой, кто-то играл в волейбол, кто-то неровной походкой направлялся к воде, чтобы освежиться. На причале сидела группа женщин. Памятник какому-то человеку, чуть поодаль - еще два. У берега на волнах покачивались надувные рыбка и крокодил, видимо, для желающих искупаться в озере. К топчанам, расположенным под высокими елями, то и дело подносили еду и напитки, накрывали столы, под навесом в шести казанах женщины готовили пищу из привезенных с собой продуктов.

Поговорив с отдыхающими, мы узнали, что аренда казана и топчана стоит триста сомов ($1 равен 48,9 сома). Заплатив эти деньги, можно вдоволь поесть и повеселиться на берегу озера. Желающие могут прокатиться на катере: 200 сомов с человека по малому кругу и 500 сомов - по большому. «Здесь, если надо, можно и переночевать», - сказала женщина, заправлявшая у очага. Теперь мы поняли, почему на озере столько людей, хотя во время регистрации на контрольно-пропускном пункте при въезде в заповедник мы были в самом начале списка посетителей.

«Обидно и стыдно»

Среди этой пестроты выделялись группки детей в белых футболках с надписью «Я и окружающая среда: новое поколение за зелёное завтра!». Ребята собирали мусор в специальные мешки. Как выяснилось, это участники летней экологической школы из города Кербен. По словам инициатора акции Рахат Юсубалиевой, уже второй год она по собственной инициативе организует экологический лагерь.

Рахат Юсубалиева с ребятами

- Дети — наше будущее и когда они станут руководителями, бизнесменами или политиками, важно, чтобы они учитывали экологические потребности нашей среды и не истощали ресурсы, как это делаем мы сейчас, - пояснила Юсубалиева.

Пока ребята бродили в поисках мусора, взрослые активно занимались его производством. Мы оказались невольными свидетелями того, как подвыпивший мужчина протянул пустую бутылку девочке из группы юных экологов: «На, забери!». Девочке ничего не оставалось, как взять баклажку. «Обидно и стыдно за таких людей», - скажет она позже нам.

- А вы знаете, что здесь заповедник? - спрашиваем у мужчины в попытке заступиться за природу.

- Да. Я давно хотел сюда приехать, лет тридцать, наверное. Здесь очень красиво, свежий воздух. Но вот мусора много. Надо больше ставить контейнеров.

- Обязательно ли здесь готовить еду?

- Все так делают. Это удобно.

- А вы знаете значение слова «заповедник»?

Молчание было красноречивым ответом.

И нельзя ничего сделать?

В поисках егеря мы встретили Акыналы Дубанаева - заместителя директора заповедника. Высказав ему недоумение увиденным, услышали в ответ заверение в том, что шумным является только эта часть заповедника.

- Вот этот кусок заповедника всегда такой шумный. Ничего не можем сделать потому, что все едут посмотреть на озеро Сары-Челек, - сказал Дубанаев. По его словам, если бы мы приехали в июле, то «были бы в шоке от увиденного».

- По субботам и воскресеньям здесь бывает до 90 машин, - сказал он.

Дубанаев признал, что ночевку на озере желающим разрешают сами егеря, и что, несмотря на предусмотренные штрафы за выброс мусора в неположенных местах, сотрудники заповедника не могут контролировать ситуацию.

- Сейчас мусор особо не виден. Но когда люди уезжают, следы их пребывания, к сожалению, очень заметны. Ежедневно мусор убирают наши сотрудники, два раза в неделю вывозим содержимое мусорных баков. Есть проблема куда вывозить. Пока отправляем в село Аркыт, где устроили место для утилизации мусора. В этом году выделили место на территории соседнего Кызылтууского сельского округа, но его сначала нужно обустроить соответствующим образом, - рассказал Дубанаев.

- Часто случалось, что, покинув территорию заповедника, люди выбрасывали мешки по дороге в Кызыл-Туу. Мы пробовали ставить на КПП грузовик, но он переполнялся задолго до конца дня, - пояснил Дубанаев.

Отвечая на наше предложение об ограничении числа посетителей, замдиректора заповедника сказал, что введенный в советское время лимит на посещение перестал действовать еще в начале девяностых.

- Нам ломали ворота. Если, скажем, к одиннадцати дня лимит заканчивался, то скопившиеся у КПП машины пытались проехать напролом. Не помогало и присутствие милиционеров. Вот сейчас мы ограничиваем присутствие туристов до пяти часов вечера, но и после этого времени люди пытаются остаться, не выгонишь, многие пьяные, - поделился наболевшим замдиректора. Он посетовал на нехватку работников: 48 штатных единиц, из них 25 егерей и 12 человек - обслуживающий персонал.

«Уже и не заповедник...»

О том, что на озере многое изменилось, нам говорили еще в селе Аркыт, которое расположено в самом заповеднике. К сожалению, мы не можем поименно назвать тех, кто согласился рассказать о проблемах: люди ставили условием анонимность, опасаясь за свою безопасность.

В числе главных проблем называли то, что на территории заповедника есть населенный пункт. Если раньше в нем было тридцать дворов, где проживали сотрудники заповедника, то сейчас их уже в пять раз больше.

Четверть века назад на улицах села средь бела дня могли гулять олени, по ночам в огородах, бывало, хозяйничали кабаны, а чтобы попасть на берега озер (их, кстати, кроме большого, еще шесть), нужно было идти пешком по высокой траве, порой скрывавшей человека. При этом число желающих попасть в заповедник строго ограничивалось.

В настоящее время, по словам наших собеседников, прежнего разнообразия флоры и фауны уже не увидишь. Животные стали жертвами браконьеров, трава скашивается на корм скоту, орехи собирают местные жители, мотивируя тем, что, поскольку кабанов уже нет, что «добру пропадать, жить как-то надо». Зато в каждом хозяйстве есть коровы. «На последнем сходе мы договорились, что количество коров на каждую семью будет не больше девяти голов, но далеко не все расстались со скотом»,- делились с нами люди.

Старожилы, отдавшие много лет работе в заповеднике, сокрушались по поводу низкой зарплаты - две с половиной тысячи сомов. «Когда браконьер предлагает егерю десять тысяч сомов за то, чтобы он закрыл глаза на нарушения, мало кто откажется, ведь это пятимесячный заработок», - отмечал один из наших собеседников.

Они отмечают, что ситуация во многом зависит от воли руководства. «Во время Советского Союза, когда заповедник напрямую подчинялся Москве, был порядок», - вспоминал один из неравнодушных к судьбе природы людей.

По его словам, кадровая чехарда в руководстве заповедника привела к тому, что сегодня встал вопрос о статусе охраняемой территории: «По закону в заповеднике запрещена хозяйственная деятельность, а здесь и сено косят, и прогулочные катера курсируют, а ведь раньше только егеря имели право пользоваться катером. Это уже какая-то зона отдыха, а не заповедник».

Между тем, собеседники признавали, что с приходом нового директора Капара Мырзаева, заявившего о намерении возродить заповедник, ситуация стала меняться в лучшую сторону: нынешней зимой запретили рыбную ловлю, ограничили выпас скота. «Он сам местный, хорошо знает ситуацию. Но молод, у него нет достаточного авторитета, да и начальников над ним хватает. К тому же он часто бывает в разъездах», - сокрушались собеседники.

Дубанаев подтвердил, что коллектив заповедника предпринимает меры по наведению порядка.

- В этом году мы полностью доделали ограждение и сейчас не пускаем скот. Хотим убрать и очаг для приготовления еды. Это, конечно, не понравится тем, кто сегодня получает прибыль. Но надеемся, что сможем объяснить людям, что так нельзя. Ведь можно, как раньше, готовить еду где-то в селе и принести ее с собой на озеро, перекусить и, насладившись природой, уйти, не загрязняя территорию, - сказал замдиректора.

Он также сообщил, что некоторые люди предлагают построить на берегу озера огромное кафе. «Я против этой идеи», - заявил Дубанаев. По его мнению, необходимо восстановить заброшенную турбазу, откуда в советское время и совершались пешие походы на озеро.

- Делают же так иностранцы. Останавливаются в селе, нанимают лошадей или пешком добираются до озера. Полюбуются мирно природой и возвращаются обратно. Мы даже с них за мусор плату не берем, потому что они не мусорят, - рассказал Дубанаев.

Словно в доказательство этих слов, среди отдыхающих мы увидели тех, чье поведение разительно отличалось: двое мужчин мирно сидели на бревне, без бутылки и закуски, не пытаясь попробовать, холодна ли водичка в озере. Это действительно были иностранцы – приехавшие из Австрии Оллард и Билли. Они рассказали, что пришли сюда пешком, а до этого уже побывали на Иссык-Куле и в Чон-Кемине.

Лес и озеро беззащитны перед человеком

Начавшийся ливень заставил нас покинуть озеро и спуститься в селение Аркыт, где нас ожидал еще один разговор о возможных перспективах Сары-Челека. Местный старожил вспоминал о том, как управляли заповедником в прошлом.

- Когда я только пришел из армии, спросил у Виноградова, одного из первых директоров: «Николай Петрович, почему вы сажаете деревья там, где пусто? Где мы будем сено косить?» А он мне отвечал: «Лесник не всегда успеет защитить животных. Лес может сам охранять их. Появится злодей в одной части леса, зверь сможет уйти от беды в другую часть и спрячется там». Для этого и сажали новые деревья, а не для людей, - отметил аксакал. - Но сейчас лес и дикие животные беззащитны.

По его словам, сельчане вовсю пользуются благами заповедника. Пасут скот на его территории, заготавливают дрова, собирают орехи.

- С сентября по ноябрь сельчане ходят в лес, чтобы собирать орехи, которые можно продать, в худшем случае, по пятьдесят сомов за килограмм, бывало, и до ста сомов доходило. А ведь собирают орехи не килограммами, а тоннами, - говорит аксакал.

В качестве дополнительных источников пополнения семейного бюджета люди содержат гостевые дома для туристов, разводят пчел, ловят рыбу на продажу, выращивают домашний скот.

- Чтобы снизить нагрузку на природу, нужно расселить местных жителей. Но где взять деньги? Люди могут согласиться на переезд, если каждой семье предложить по три миллиона сомов. Да и то многие задумаются. Ведь здесь стоит поработать осенью на сборе орехов недели две, и оставшееся время можно ничем больше не заниматься, лишь тратя деньги, - пояснил аксакал.

Но все равно, по его мнению, что-то нужно делать, это не может долго продолжаться: через пятнадцать лет здесь уже ничего не останется.

- Одно поколение развивало эту красоту, нынешнее беспредельно транжирит богатство, что останется потомкам? – сокрушался собеседник.

В прошлом году обеспокоенные судьбой родной природы аркытцы направили в адрес президента Кыргызстана письмо, в котором выразили протест по поводу происходящего в заповеднике, приводя факты хищнического отношения к нему и подтверждая написанное фотографиями зафиксированных нарушений. Однако, по их словам, никаких результатов обращение не принесло.

Говоря о наболевшем, одни наши собеседники признавались, что не знают выхода из сложившейся ситуации, другие отмечали, что нужно вмешательство Агентства по охране окружающей среды и правительства, третьи возлагали надежды на авторитет ЮНЕСКО, на приезд комиссии из этой международной организации, которая бы уговорила власти принять меры для соответствия Сары-Челека статусу заповедников мира, в число которых он был включен в далеком 1978 году.

БИОСФЕРНЫЙ ЗАПОВЕДНИК «САРЫ-ЧЕЛЕК». ХРОНИКИ ОЧЕВИДЦА

Природа сможет просуществовать и без нас. А сможем ли мы без нее?»

Сахира Назарова, Станислав Полищук. Фото авторов

Международное информационное агентство «Фергана»