В прошлом году в столице Узбекистана состоялось значимое, но не замеченное официальной прессой событие: в одном из столичных кинотеатров скромно прошла премьера двухсерийной версии легендарного фильма «Ташкент - город хлебный», снятого в 1968 году узбекским кинорежиссером Шухратом Аббасовым по одноименной повести Александра Неверова. В кинопрокат в конце 60-х годов прошлого века картина пошла в обрезанном цензурой односерийном варианте. Но авторы ленты чудом спасли и сохранили копию оригинала фильма, которую им фактически пришлось выкрасть с киностудии «Узбекфильм».

Долгие годы копия хранилась в архивах оператора Хатама Файзиева. Лишь сорок пять лет спустя эта раритетная кинолента была оцифрована и показана зрителю на большом экране.

Посмотреть полную версию фильма «Ташкент - город хлебный» могут теперь и наши читатели - на портале YouTube: 1 серия, 2 серия.

О том, как создавался фильм и через что пришлось пройти его авторам, рассказывает 83-летний мэтр советского кино, Народный артист СССР, обладатель многих государственных наград Шухрат Салихович Аббасов.

Сюжет фильма: Россия, 1921 год. Засуха иссушила землю Поволжья. Неурожай привел к массовому голоду. Советская власть не в состоянии помочь бедствующим крестьянам. Чтобы спасти маму и братьев от голода, крестьянский мальчик Мишка Додонов и его друг Сережка из села Лопатино Бузулукского уезда Самарской губернии отправляются в город Ташкент на заработки. По дороге Сережа заболел тифом и остался в лазарете на одной из железнодорожных станций. Дальнейший путь Миша продолжил в одиночестве. Испытав многочисленные лишения и опасности, непосильные и взрослому, он приезжает в Ташкент. Здесь он работает на виноградниках бая, с трудом, но выколачивает из него свои заработанные деньги. С деньгами и несколькими мешками зерна Миша приезжает в родную деревню. В живых он застает только больную, изможденную маму. Младшие братья Яша и Федя умерли от голода. (Википедия)

Ценность произведения Неверова, как свидетельства народного бедствия, в его достоверности – автор повести на себе испытал весь ужас того времени, когда вместе с массой голодающих бежал из Поволжья в Ташкент. Закончил свою повесть Неверов в Москве в мае 1923 года, а в декабре того же года внезапно умер.

«Эту картину я начал совершенно случайно, - вспоминает Шухрат Аббасов. - На одном из съездов кинематографистов в Кремле ко мне подошел Андрей Кончаловский: «Шухрат, я видел твой фильм «Ты не сирота», предлагаю снять картину по повести Неверова «Ташкент – город хлебный», ты с детьми здорово работаешь, по-моему, у тебя получится». Неверов очень остро показал то жестокое время, и я говорю: «Да, это любимая книга моего детства, как будто про меня написана».

Аббасов, как и герой повести Миша Додонов, рано осиротел. В одиннадцать лет он потерял отца, жил с матерью в совхозе Мубарек Кашкадарьинской области Узбекистана. Была война, голод, холод. Ели жмых, черепах, ежей. Как и герою его будущего фильма, Шухрату пришлось рано повзрослеть. Работал он с двенадцати лет – выхаживал колхозных овец, а уже в 13 лет водил большие грузовики, обладая недюжинной для подростка силой. С одноногим напарником-инвалидом он в лютые морозы возил с завода за девяносто километров, через пустыню, шелуху семян - для погибающих от холода овец.

«Во время нашего разговора с Кончаловским мимо проходил Данелия, который полушутя сказал мне: «Не соглашайся, этот человек принесет тебе много бед», - рассказывает Шухрат Аббасов. - Мы договорились с Кончаловским. Два месяца я жил у него на даче в чудесном лесу, в такой дворянской семье с прислугой, мы писали киносценарий. Он хотел сделать боевик, поскольку этот жанр только входил у нас в моду. Но я не любитель вестернов. Люблю психологическую драму, трагедию, комедию, чтобы были полнокровные национальные характеры. Мы долго спорили с Андреем, он вводил какие-то персонажи, погони…»

«Это уже потом их резали»

«Когда я приехал в Ташкент, мне пришлось дорабатывать сценарий, и я вернулся к литературной основе повести. Дело в том, что она написана как былина, почти в полустихотворной форме – дед умер, бабка умерла, поели всех крыс, коней – вот в таком ритме, в народном, фольклорном духе написана. Но такой текст на экране отпугнул бы зрителя, фильм превратился бы в сказку. Мне же хотелось сделать картину жесткой, суровой, правдивой. Но когда мы принесли сценарий в Госкино СССР, главный редактор, прочитав, швырнул мне его в лицо, сказав: «Шухрат, ты себе могилу роешь, дальше снимать тебе не дадут, - ты связался с таким человеком, который не может сдать свой фильм «Ася-хромоножка», этот человек заведет тебя черт знает куда!», - вспоминает режиссер.

На счастье Аббасова, которого уже знали по фильму «Ты не сирота», за него вступился Владимир Баскаков - известный сценарист и кинокритик. В начале 60-х годов он занимал должность первого заместителя министра культуры СССР по вопросам кино. Баскаков вошел в историю советского кино как человек, сумевший создать кинематографистам наиболее благоприятные условия для творчества. Он обещал помочь Аббасову с условием, что если у того на родине вдруг случится скандал, имени Баскакова не упоминать, чтобы не испортить ему карьеру.

Когда на «Узбекфильме» приступили к съемкам картины, случился казус с Владимиром Воробьем - исполнителем главной роли, Миши Додонова. В Москву поступила письменная жалоба от одного известного ташкентского писателя о том, что, мол, Аббасов выбрал на роль главного героя некрасивого мальчика, о чем режиссеру неоднократно говорили на худсовете.

«Мне пришлось объяснять, что я взял вроде бы самого обычного на вид, но очень талантливого актера. Простого русского мальчишку, который на глазах у зрителя вырастает в героя, преодолевая, по сюжету, трудности, меняя отношение к нему людей, свое отношение к миру, что отражается потом на его мировоззрении, когда он становится «мужиком». Москва поддержала меня, там были потрясающие высокообразованные редакторы, у нас таких нет. Они понимали, в какой ситуации делается кино, закрывали глаза на фильмы Тарковского и других авторов. Картины делались и сохранялись именно благодаря толковой редактуре. Это уже потом их резали», - поясняет Аббасов.

«Народную тему – убрать!»

Когда фильм был готов, его посмотрел секретарь по идеологии ЦК Компартии Узбекистана Рафик Нишанов, после чего разразился скандал. «Как вы могли показать русский народ голодающим, бредущим сюда в каких-то лаптях! Показать больных, голодных, мародеров, бандитов, мешочников?!»,- негодовал Нишанов, на что Аббасов отвечал ему, что «так написано у Александра Неверова: в 1921 году в Поволжье был голод и народ хлынул в наши края».

Дальше хуже – председатель Госкино СССР Романов потребовал, по словам Аббасова, вырезать из картины тему народного бедствия, оставив лишь историю мальчика.

«Я говорю: «Как же так, я же по Пушкину работал: герой и народ – капля в море народного бедствия». А мне в ответ: «Вот именно этого-то нам сейчас и не нужно. Произошла революция, освободившая народ, который получил хлеб, землю. А тут у вас мрут от голода, едят крыс, кошек, собак, что вы нам показали?!»

Между тем, на просмотре фильма в Госкино были мэтры советского кинематографа, в том числе известный актер, кинорежиссер Евгений Матвеев, они очень тепло приняли картину молодого узбекского коллеги.

«Они вывели меня во двор Госкино: «Ну-ка, повернись, сынок, посмотрим, какими бывают гении» (смеется). И после такого успеха вдруг такая история», - вспоминает режиссер.

Один очень влиятельный чиновник советовал ему подчиниться Романову, убеждая, что в других картинах он сможет сделать все, что захочет. «Я ему: «Хотите – режьте, я этого делать не буду», - говорит Аббасов. - На что он ответил: «Тогда люди не получат заплату. Ее уже девять месяцев задерживают в банке, и не выдадут, пока картину не примут в Госкино».

И фильм пришлось резать. Аббасов, по его признанию, накануне не спал всю ночь, утром поехал на студию «Мосфильм», где его встретила монтажер Ева Михайловна Ладыженская, работавшая еще с Эйзенштейном и другими классиками кино.

«Она посмотрела со мной картину и сказала: «Мне нравится в вашем фильме все от начала до конца, я не хочу идти на преступление против искусства, режьте сами», - дала ножницы, и мне пришлось это делать самому».

Из-за переживаний у Аббасова отнялись ноги, он не мог ходить четыре месяца, которые провел в клинике.

«Тогда меня, больного, навещали многие режиссеры, приехавшие в Ташкент в мае 1968 года на первый Международный кинофестиваль стран Азии, Африки и Латинской Америки. Они приходили ко мне, чтобы пожать мне руку, поздравить с моим замечательным фильмом», - продолжает Аббасов.

Лучшая советская картина

Позже по инициативе руководителя Узбекской ССР Шарафа Рашидова режиссер получил за этот фильм Государственную премию.

«Он [Рашидов] вызвал меня и сказал: «Дело в том, что тут идет атака на меня. Нападают не на вас и ваш фильм, а меня хотят скинуть с этого поста. Идет борьба за власть, и они используют ваш фильм для того, чтобы обвинить республику в национализме – вот, мол, как показывают русский народ», - рассказывает Аббасов.

Между тем, о картине «Ташкент - город хлебный» много писали. Один из самых авторитетных кинокритиков того времени Дмитрий Орлов, «изничтожавший», по словам режиссера, своим пером многие фильмы за фальшь и слащавость, неожиданно для Аббасова опубликовал в журнале «Советский экран» большую статью, в которой назвал его работу «лучшей советской картиной».

Как отмечает в своей книге «Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918–1972» (Москва, Эксмо, 2008) российский писатель и журналист Федор Раззаков, «…присутствие в числе фаворитов кинопроката среднеазиатской киностудии («Узбекфильм») было явлением далеко не случайным. Ведь именно эта киностудия выгодно отличалась от большинства себе подобных тем, что ее кинопродукция чаще других попадала в хит-листы, вызывая искренние симпатии как у рядового зрителя, так и у серьезных критиков. То есть «Узбекфильм» был лидером среди среднеазиатских киностудий, опережая по части зрительских симпатий таких своих конкурентов, как «Казахфильм», «Киргизфильм», «Таджикфильм» и «Туркменфильм».

Особенно отчетливо это лидерство стало проявляться с начала 60-х годов, когда киностудия получила новый современный комплекс зданий (это стало результатом деятельности нового главы Узбекистана Шарафа Рашидова, который уделял кинематографу своей республики пристальное внимание; во многом именно благодаря ему с 1968 года в Ташкенте стали проводить международный кинофестиваль стран Азии и Африки). Даже разрушительное землетрясение 1966 года не смогло помешать узбекским кинематографистам сохранить свое лидерство не только среди среднеазиатских, но и других республиканских кинематографий. Достаточно посмотреть на количество выпускавшихся ежегодно фильмов.

Если «Узбекфильм» выдавал на-гора до 10–12 картин в год (шесть художественных и шесть телевизионных, что было предельной квотой по кинопроизводству для республиканских киностудий), то его конкуренты вдвое меньше: «Казахфильм», «Таджикфильм», «Азербайджанфильм» выпускали 5–7 фильмов, «Туркменфильм», «Киргизфильм» - 4–6 фильмов. Такая ситуация сложилась не случайно: именно на «Узбекфильме» была лучшая проявочная лаборатория, рассчитанная на обслуживание нужд всех республик Центральной Азии, лучший дубляжный цех, первенство которого безоговорочно признавали коллеги из других стран, современные павильоны и так далее.

Мощный рывок узбекское кино сделало во второй половине 60-х годов, когда на всесоюзный экран вышли такие картины, снятые на «Узбекфильме», как «Белые, белые аисты» (1967; режиссер Али Хамраев), «Нежность» (1967; Эльер Ишмухамедов), «В 26-го не стрелять!» (1967; Равиль Батыров), «Ташкент – город хлебный» (1968; Шухрат Аббасов), «Подвиг Фархада» (1968; А. Хачатуров), «Влюбленные» (1969; Эльер Ишмухамедов), «Яблоки 41-го года» (1970; Равиль Батыров).

Все перечисленные фильмы собирали хорошую кассу в большинстве союзных республик и особенно в РСФСР. Например, в приведенном списке рекордсменами стали: боевик «В 26-го не стрелять» – 32 миллиона 900 тысяч зрителей, мелодрама «Влюбленные» – 20 миллионов 500 тысяч, «Нежность» собрала меньшую аудиторию – 9 миллионов 300 тысяч, драма «Ташкент – город хлебный» – 9 миллионов 800 тысяч».

Украсть, чтобы спасти

«Наш фильм пошел по всему миру, мы возили его в Швейцарию, Японию, Францию, Англию, Венгрию, Болгарию и другие страны. И везде он получал призы, аплодисменты, вызывал восторг зрителей. При том, что это был искалеченный цензурой односерийный вариант фильма. Представьте себе «Войну и мир», из которой вырезали бы нашествие Наполеона, героизм народа и оставили любовную историю Наташи Ростовой. Но я все же постарался перемонтировать свой фильм так, чтобы донести его идею до зрителя», - говорит Шухрат Аббасов.

Картину спас ее оператор - Хатам Файзиев. Однажды ночью он тайно проник на киностудию и выкрал двухсерийную копию фильма. Все двадцать четыре коробки с пленкой ему пришлось бросать через забор, где их принимал его ассистент Эльдар Искандеров.

«До какого унижения нужно было дойти, чтобы собственное творение спасать таким вот образом! Вы знаете, какой ценой снимался фильм? Мои мальчики в сцене борьбы с бандитом, которую снимали летом в пятидесятиградусную жару в Казахстане на раскаленной железной крыше вагона, обжигались сквозь лохмотья одежды до волдырей. Они болели, не спали по ночам. Мы их лечили, прикладывали примочки.

А сколько было массовки, какой труд! Поезд туда, поезд сюда, кто-то попадает под поезд, какие-то пьяные на съемках… Московский актер Александр Суснин, играющий бандита Степку Дранова, тоже выпивал. Каждый день его кто-нибудь угощал, и когда нужно было снимать сцену на крыше вагона, я, беспокоясь за детей, умолял его не пить в тот день. Он себя переборол и мужественно сыграл этот эпизод. Пожалуй, это были единственные кадры, где он был трезвым (смеется). И это был потрясающий подвиг для него», - вспоминает режиссер.

Под счастливой звездой

«Нужно сказать, что мы снимали увлеченно, вдохновенно и даже не знали, что сняли две серии. Мы снимали все, что нам приходило в голову, у нас работало воображение, фантазия. Но самое главное, на что нужно обратить внимание, - как родился этот суровый, почти документальный стиль картины. В куйбышевском отделении КГБ мне дали возможность работать с архивными кадрами хроники голода в Поволжье, снятыми американцами в 20-х годах прошлого столетия. Такую же хронику в Москве прятали, чтобы эти страшные кадры не пошли по всему миру. Во что превратились люди! Когда сидит мать, съевшая своих детей, или ребенок, который лежит на бревне и ищет червяков, – вот, что значит голод!

Мы жалуемся, мы нетерпеливы. Мы недовольны жизнью, нам всего мало, всегда чего-то не хватает. И я хотел показать, что вот так бывает в жизни, когда приходится выживать. Что человек должен быть сильным. Я взял эпиграфом для фильма слова Кафки – великого австрийского писателя, который, прочитав книгу Неверова, написал: «Народ, который имеет такого мальчика, неистребим». И этими шестью словами все сказано.

Вот какой образ Мишки Додонова я хотел изобразить. А как играет маленького Сережку Вова Куденков! Он был грозой Самары, 12-летнего детдомовца боялись взрослые бандиты. Вот такого мальчика я взял на роль Сережи, поскольку у него был характер, и он уже знал жизнь. К сожалению, он потом погиб…»

А вот Владимир Воробей, сыгравший Мишку Додонова, приезжал в 2011 году на 80-летний юбилей мэтра. Владимир отдыхал на Бали, когда узнал о праздновании юбилея Аббасова, и вылетел в Ташкент, чтобы поздравить режиссера через сорок три года после создания легендарного фильма. Сейчас он является генеральным директором Пермского Дворца культуры имени Солдатова.

«Я родился под счастливой звездой, в моей жизни было очень многое, - говорит Шухрат Аббасов. - Никогда и ни за чем я не протягивал руку – ко мне все приходило само собой. И фильмы сами приходили ко мне. И любовь (улыбается). И ордена, и медали, и звания, и награды. И все это потому, что я встретил в жизни много замечательных людей, с помощью которых я смог сделать мои скромные картины. Спустя полвека они еще волнуют зрителя. Как и фильм «Ташкент – город хлебный», который достался мне особой ценой».

Павел Кравец, фото, видео автора

Международное информационное агентство «Фергана»