Узбекские студенты отправляются на сбор хлопка. Фото с веб-сайта Flickr.com/photos/ahrcaorg

Столичные студенты отправляются на сбор хлопка поначалу с воодушевлением: их греет возможность помочь родине, поближе сойтись со своими преподавателями, есть в это и своеобразная романтика «экстрима». Однако в первые же дни пребывания в сельской местности молодых людей ждет разочарование. О первом «крещении» хлопком в интервью «Фергане» рассказывает ташкентский студент-контрактник, оплативший свое обучение, но вынужденный заниматься сельхозработами.

В самом начале встречи собеседник «Ферганы» просит не называть его настоящее имя и даже название вуза, в котором он учится: «Береженого бог бережет, - говорит он, - сами знаете, в какой стране живем…»

- Изначально вам объявили, на какой срок едете?

- Нет, только приблизительно - сказали, что числа до 15 октября. Нас вывезли на хлопок в последних числах сентября, причем только второй и четвертый курсы, и только парней. На пяти автобусах нас - около 300 человек - привезли в Зарбдорский район Джизакской области. Разместили в пустой аудитории местной школы. Я с собой ничего из дома не брал, а другие ребята взяли: кто раскладушку, кто матрас, кто спальный мешок.

- А ты почему ничего не взял?

- Дело в том, что у меня язва и хронический гастрит, и справка об этом у меня была на руках еще до отъезда. Так что я не думал долго оставаться на хлопке, просто хотелось узнать, как это всё происходит на деле…

- А изначально, имея справку, ты мог не поехать?

- Мог, но я не думал, что всё будет настолько ужасно - когда я служил в армии, там условия были гораздо лучше. К тому же на тот момент мое здоровье особо меня не беспокоило. Поэтому я думал, съезжу, свою лепту в это дело внесу. Поскольку «дезертиром» быть не хотелось. И потом, я поначалу отнесся к этому спокойно: наши отцы и деды тоже ездили на хлопок, и, по их рассказам, это было вроде каникул или лагеря, плюс - ты ведь помогаешь своему государству.

Был и еще один стимул: родители мне посоветовали поехать, чтобы наладить отношения со своими преподавателями - одно дело в университете, когда видишься с ними лишь на парах, а другое дело на природе, в одной среде, где можно узнать друг друга поближе - это может впоследствии оказаться полезным. В общем, предположения были весьма радужные, однако они не сбылись…

- И в чем проявилось твое разочарование?

- Постепенно началось давление со стороны преподавателей. Хотя их понять можно: они на нас давят, поскольку сверху на них давят еще больше… Но главное в другом. Судите сами: подъем в пять утра, а общий сбор в 6.30. За это время надо умыться, позавтракать.

Вода грязная, противная на вкус - умываться ею, а тем более пить, было очень неприятно (для питья приходилось за свой счет покупать пятилитровые баклажки в магазине). Я не знаю, где наши хозяева брали эту воду - возможно, из колодца. Умывальников не было - хозяева эту воду подогревали и давали нам в ведрах…

Узбекские студенты отправляются на сбор хлопка. Фото с веб-сайта Flickr.com/photos/ahrcaorg

- Давай по порядку. Вот вы приехали в школу…

- Да, в школу мы приехали, примерно, в полпятого вечера, и, несмотря на это, нас тут же отправили на поле, которое было в пяти минутах езды, чтобы мы хоть что-то в этот же день успели собрать. Собрав по полтора-два кило и вернувшись в школу, мы, семеро однокурсников, тут же взяли свои вещи и отправились искать более сносное жилье.

В общем-то, в школе остались жить немногие студенты, не более 15-20 человек - большинство, как и мы, поселились за отдельную плату в частных домах. Мы тоже нашли такой дом - нам выделили одну большую комнату с курпачами (национальными одеялами) на полу.

Цены невысокие - от 2,5 до 3,5 тысяч сумов (3000 сум = 1$) за ночь с человека, в зависимости от нашего количества: когда нас было семеро, мы платили по 2,5 тысячи, потом несколько наших ребят уехали, и мы, чтобы к нам в комнату не подселили незнакомых ребят, платили больше, то есть, также за семерых. Это понятно, поскольку для хозяев сдача комнаты в аренду - дополнительный в хлопковую кампанию заработок.

- В эту стоимость входил только ночлег или также и еда?

- Только ночлег - за еду, равно как и за баню, мы платили отдельно. Но там не было определенного тарифа - как говорят у узбеков, сколько дашь, столько и дашь. Но в основном, мы покупали еду в магазине, а хозяевам платили за чай, мытье посуды, в среднем, по две тысячи.

В магазинах ассортимент весьма убогий: консервы, пара видов колбасы, сосисок, серый хлеб, маргарин - все это низкого качества… Но при этом - обилие алкоголя.

Но вообще, нас бесплатно кормила администрация при школе. На завтрак давали бутербродный маргарин с хлебом и чай без сахара. Но, как правило, мы на завтрак не успевали и ели самостоятельно - сушки, печенья, что покупали, с хозяйским чаем, тоже без сахара.

Потом приходили в школу, где каждое утро проводилась линейка: на ней обсуждались итоги прошлого дня - какой факультет сколько собрал, до обеда, после, кто на первом месте, кто на втором, третьем…

- Давай сначала разберемся с едой. Что давали на обед?

- На обед, как правило, давали что-то вроде овощного супа с макаронами, хлеб, чай без сахара... Мясо в супе тоже вроде было, во всяком случае, на складе я его видел. Условия хранения были нормальные, а вот условия приготовления - не очень. Поскольку все это готовилось на огне на улице, и говорить о какой-то санитарной обработке не приходится. Готовили еду сами студенты - каждый день из их числа выбирались дежурные, которые не шли на хлопок.

На ужин был тот же суп, в который добавляли то рис, то маш. По поводу количества еды не обижали: если не наелся, и что-то осталось, то всегда можно было взять добавку.

- Теперь расскажи непосредственно о работе.

- После линейки, ближе к семи часам нас везли на автобусах на поле, которое находилось где-то в пяти минутах езды. Изначально нам определили норму в 60 килограмм, но потом, видимо, поняв, что это для нас нереально, снизили до 30 килограмм. Но вообще, чем больше мы собирали, тем меньше потом выслушивали упреков.

И потом, между факультетами была некая соревновательность. К тому же, наши преподаватели тоже собирали хлопок, и было неудобно собирать меньше их.

Независимо от того, сделал дневной план или нет, покидать поле до 18 часов, то есть времени окончания работы, было запрещено: дважды в день были переклички - до обеда и после, поэтому уйти домой мы не могли. Нам прививали командное чувство: собрал свою норму - помоги ближнему.

- Вам платили за собранный хлопок?

- Нам сказали так: если на протяжении пяти дней подряд собираешь свою норму по 30 кг, то получаешь по 10 тысяч за день, то есть больше чем по 300 сумов за кило. Но я не знаю ребят, которым заплатили. Тем более, что мы собирали меньше нормы. Я, например, самостоятельно в один из дней собрал максимум 20 килограмм.

Хотя при этом хлопок можно было купить, что мы и делали, покупая его у местных жителей, профессиональных сборщиков, или у наших же ребят, которые умели собирать. К примеру, у нас был сырдарьинский парень, который в день собирал по 110 кг. Так вот, у них мы покупали хлопок по 500 сумов за кило.

- А как подсчитывалась купленная масса?

- Просто тот, с кем договорился о покупке, дает тебе полный фартук, ты идешь с ним на весы, а этот сборщик стоит рядом: сколько килограмм вышло, за столько ему и платишь. Как я понял, для местных жителей это был основной заработок. Например, в доме, где мы жили, было две дочери, примерно, по 23-25 лет каждой, и они выходили на поле вместе с нами, собирали хлопок и затем его продавали.

В общем-то, от хлопка можно было откупиться и в Ташкенте. Можно было нанять мардикоров и платить им по 25-30 тысяч сумов в день.

- Как получилось, что ты вернулся в Ташкент раньше времени?

- В процессе сбора хлопка у меня начались проблемы со здоровьем, а я никаких таблеток с собой не взял. Тогда я пожаловался преподавателю, тот мне посоветовал обратиться в медпункт, который был при школе.

Там я никакой толковой помощи не получил, поскольку у них никаких нормальных лекарств не было - были самые простые обезболивающие средства, типа цитрамона, анальгина, от температуры парацетамол, и всё. В местной аптеке ассортимент такой же скудный. Мне же необходимы были такие лекарства, как спазмалгон, ношпа…

Потом один из преподавателей посоветовал мне написать заявление на академотпуск на весь учебный год. Но я контрактник, и уже заплатил за один семестр, то есть половину годовой суммы (стоимость обучения на контрактной основе - около 5 млн. 200 тысяч в год, - прим. авт.), и если возьму академ, то эти деньги потеряю - в следующем году придется снова платить. В общем, меня это не устроило.

Тогда мне предложили следующую схему: я должен обратиться в штаб (деканат), откуда меня направят в медпункт, там, если найдут основания, отправят меня в Джизак, тамошние врачи поставят ВКК, то есть дадут освобождение от полевых работ, и только после этого я смогу вернуться в Ташкент. В общем, волокита, минимум, на три дня.

Но в одну из ночей мне стало реально плохо, я позвонил однокурснику, у которого есть машина, и он в тот момент находился по своим делам в Джизаке. Так вот, он отвез меня напрямую в Ташкент. Оттуда я позвонил своему преподавателю, имеющему те же болезни, что и у меня, все ему рассказал, и он меня успокоил, что, мол, все нормально, возьми справку о своей болезни, и все будет хорошо.

Однако незадолго до своего отъезда в Ташкент я узнал, что около 20 человек с нашего университета сбежали с хлопка, и в отношении них поданы документы на отчисление. Поэтому теперь я переживаю, не постигнет ли и меня та же участь? Да, все необходимые справки о состоянии здоровья у меня есть, но ведь, как говорят, был бы человек, а причина всегда найдется…

Соб. инф.

Международное информационное агентство «Фергана»