Ровно 150 лет назад, 15 октября 1867 года, родился известный агроном, основоположник сельскохозяйственной науки в Узбекистане Рихард Рихардович Шредер. Он посвятил 42 года своей жизни развитию сельского хозяйства в Средней Азии и столько же лет возглавлял основанный им первый в центральноазиатском регионе Научно-исследовательский институт (НИИ) садоводства, виноградарства и виноделия. Но сегодня некогда «райский сад Шредера» — как раньше называли НИИ — находится в запустении и разрухе. О том, что сейчас происходит на территории института, — в фоторепортаже «Ферганы».

НИИ садоводства, виноградарства и виноделия — бывший имени Шредера, а ныне носящий имя Махмуда Мирзаева — расположен в черте Ташкента, в километре-двух от узбекско-казахской госграницы. В советские времена его гигантская, в сотни гектаров, территория была садом-оазисом, но сейчас она представляет собой плачевное зрелище. От того учреждения с громким именем, созданного в начале прошлого века и прошедшего славный путь от небольшой Туркестанской сельскохозяйственной станции до знаменитого к середине 1980-х «райского сада Шредера», ныне остались только воспоминания. Некогда процветавший институт стараниями нерадивых руководителей превращен в проходной двор, отданный на откуп случайным людям, главная цель которых — выжать как можно больше дохода из еще оставшихся ресурсов.

Чтобы обойти всю территорию НИИ, нужно посвятить этому весь день, но даже пары часов достаточно, чтобы получить представление о царящем здесь запустении и уничтожении былого богатства научно-экспериментальной базы института.

Рихард Шредер родился в 1867 году в Москве. В 1894 году окончил Петровскую сельскохозяйственную академию, затем три года работал в Германии и Швейцарии, откуда вернулся сложившимся ученым-исследователем. В конце 1902 года его направили возглавить Туркестанскую сельскохозяйственную опытную станцию под Ташкентом, организованную в 1898 году. С приездом Шредера станция заработала именно как опытное учреждение. Ученый собрал и испытал более 1000 образцов местных сортов пшеницы, выращиваемых в Средней Азии, выделив из них самые урожайные. На станции были испытаны сотни сортов яблонь, груш, винограда и других плодовых пород. Полученный Шредером в начале 1920-х годов материал по хлопку позволил вывести скороспелый сорт хлопчатника, названный в честь автора «Шредер», которым в своё время засеивали сотни тысяч гектаров в северных районах Узбекистана, в Кыргызстане, Казахстане, Закавказье. Рихард Шредер 42 года проработал директором и научным руководителем Туркестанской сельскохозяйственной станции, переименованной в 1939 году в Узбекскую опытную станцию плодово-ягодного и субтропического хозяйства. В 1947 году, уже после смерти ученого, станция преобразована в Научно-исследовательский плодово-ягодный институт, а в 1949 году — в НИИ садоводства, виноградарства и виноделия имени Шредера.

Первое, что бросается в глаза, — это развал, беспорядок и мусор на территории старых, еще советской постройки, заброшенных корпусов, зияющих пустыми глазницами черных окон и с покосившейся крышей. Кругом засохшие заросли непроходимой бурьян-травы. Резкий запах навоза, разбросанного повсюду по земле, режет глаз. То там, то тут мелькает вольготно пасущаяся рогатая живность, чуть поодаль за ними настороженно наблюдают редкие пастухи — открытый выпас посторонним здесь не разрешается, другое дело — свои, да чтоб незаметно. Рабочие, занятые уборкой мусора, говорят, что ранней весной и летом, когда всё вокруг цветет пышным цветом, лакомящихся сочной травой животных бывает гораздо больше, так как многие работники института проживают совсем рядом, на частных участках.

На территории НИИ мирно пасутся коровы

Ухоженный вид на всем необозримом пространстве сада имеет лишь территория, где расположены новые административные корпуса. А еще рука заботливого хозяина чувствуется в построенных здесь же жилых помещениях — и дворы подметены, и что-то кипит в казане во дворе, и голос играющей детворы внутри комнат слышен. Даже настоящая казахская юрта стоит — сказывается близость казахстанской территории, ведь до границы — рукой подать. Видимо, проживающие здесь люди тоже трудятся в числе сотрудников садоводческого предприятия.

Здесь же, на территории НИИ, проживают целые семьи

По словам работников, рискнувших на условиях анонимности прокомментировать положение дел в НИИ, люди не видят зарплат месяцами, а некоторые (как, например, агроном предприятия) не получали денег уже год. На все запросы у руководства один ответ: делаем всё от нас зависящее, чтобы решить проблему.

«Они [руководство НИИ] делают деньги на аренде теплиц, которых здесь почти тысяча. Арендаторы выращивают на экспорт лимоны, цветы, помидоры, рассаду, листья салатов, зелень — кому что по душе, как говорится. У них с дирекцией между собой всё схвачено — никто в накладе не остается», - возмущается один из собеседников «Ферганы».

Заброшенные лимонарии

Теплицы, заросшие бурьяном

Говорят, что арендуют теплицы в основном приезжие «коммерсанты» из областей — те, кого сокровищница неповторимой флоры и фауны республики интересует исключительно как «доходное место под солнцем». Специально оборудованные и прочные теплицы, где раньше заботливо выводились и выращивались экспериментальные образцы редких растений, включая неприспособленные под наш климат мандарины, грейпфруты и апельсины, теперь являют собой жалкое зрелище наспех сколоченных помещений, местами без окон и полиэтилена. А ведь было время, когда капризные цитрусовые прекрасно акклиматизировались и плодоносили: с одного гектара только лимонной продукции получали по 75-80 тонн. Печальное зрелище представляет и нынешнее состояние известного в свое время «шредерского» розария.

Сотрудники НИИ проводят воздушную сушку опытных сортов винограда. Фото 1950-х годов, из Российского государственного архива кинофотодокументов

На фотопленке, которую случайно обнаружила на территории НИИ жительница Ташкента Елена, будучи там по делам 9 октября, по ее словам, запечатлены кадры с теми самыми теплицами в их лучшую бытность: «На земле повсюду бесхозно валялись километры фото- и видеопленки, как я полагаю, с ценными для науки записями. Возможно, это материалы о редких экспериментальных образцах тех растений, которые сегодня безвозвратно утеряны, архивы истории разведения и способов селекции сортов. Их специально могли уничтожить, так как того, что было в те годы выведено, сейчас просто уже нет. Как всегда, уничтожили бездумно, а уже потом, когда кинутся, чтобы восстановить, сделать это будет уже невозможно. Когда-то в этих институтских лабораториях проводились очень интересные опыты по акклиматизации привозных растений в условиях Узбекистана. Кто-то трудился всю жизнь, пытаясь оставить для потомков все эти научные наработки, а кто-то взял да и уничтожил всё достояние науки страны», - сетует Елена.

Кое-где можно увидеть разбросанную архивную пленку

В этот день неравнодушная к происходящему женщина стала свидетельницей еще одной драмы – вырубки деревьев, в том числе огромных орешин. По ее мнению, деревья рубят, чтобы использовать для отопления теплиц с помидорами и лимонами, поскольку в теплицах отсутствует вода и отопление. Работники, с которыми беседовала женщина, сказали, что недавно было вывезено «две тракторные тележки» срубленного дерева. Однако кто и зачем рубил, а главное, куда вывезли – они ответить не смогли, отметив лишь, что уже привыкли к незаконной рубке: «Здесь это в последнее время в порядке вещей. Зима же скоро, заказчиков немало из областей, ближе к холодам грузовик дров под миллион сумов тянет», - заметил один из них.

Срубленные на территории НИИ деревья

Увы, вся эта разруха осталась скрытой для глаз президента страны Шавката Мирзиёева, который посетил НИИ в знаменательный день — 9 мая. Конечно, главу государства провели только по празднично украшенным аллеям и уже упомянутым территориям с новыми административными зданиями. Но если бы он увидел, что творится за фасадной частью, то, наверняка, в институте сейчас был бы уже другой руководитель.

Махмуд Мирзаев (на фото — в центре), имя которого НИИ носит с августа 2013 года, возглавлял институт более полувека — с 1949 по 2000 год. Он был опытным агрономом и умелым организатором производства. При нем в НИИ выведены многие сорта плодовых деревьев и винограда, созданы новые марки вин, получивших признание за рубежом. Фото из интернета

Думается, что правительство Узбекистана должно взять под контроль положение дел в НИИ садоводства, виноградарства и виноделия и разработать план по спасению его научно-производственной базы. Это необходимо не только, чтобы спасти «райский сад» Шредера-Мирзаева, но и для будущего развития селекционной науки в республике в целом.

Международное информационное агентство «Фергана»