Одна из центральных ташкентских улиц Сайилгох («предназначенная для гуляний», узб.), более известная в Узбекистане как Бродвей, сегодня уже совсем не та, какой была еще пять лет назад. Нет здесь многочисленных кафешек, музыкантов, художников, праздной толпы разномастного народа. Приняв вполне цивилизованный облик, обзаведясь красивыми современными зданиями, лужайками, фонтанами и даже летней эстрадой, Бродвей перестал быть самой бесшабашной, шумной, пьяной и разноцветной улицей узбекской столицы, куда из года в год в дни самых ярких праздников валили толпы народу. Сегодня из всех центральных улиц Ташкента эта – самая пустынная и малолюдная. Прежний Бродвей действительно умер, и, как говорится, от него и духу не осталось.

В советские времена эта улица протяженностью почти в километр называлась проспектом Карла Маркса, а неофициальное название «Бродвей» утвердилось в сознании ташкентцев в первое десятилетие независимости Узбекистана. Именно здесь по вечерам на свои тусовки собиралась молодежь, многочисленные художники рисовали портреты прохожих, изо всех уголков раздавались звуки тогда только входящего в моду караоке. Гуляющих то и дело зазывали в свои кафе официантки – «Покушать не желаете?». Многочисленные уличные музыканты пели и играли на различных инструментах, зарабатывая тем самым себе на жизнь и составляя друг другу серьезную конкуренцию – в разных точках Бродвея одновременно могло выступать до десяти музыкантов.

Вспоминаются знаковые фигуры тогдашнего Бродвея: музыкальный дуэт «Борода», «папа» всех художников, ныне уже покойный дядя Юра, бард-одиночка по прозвищу Хоббит, писатель Сергей Спирихин, который однажды приволок сюда пишущую машинку, посредством которой за один вечер изваял свой теперь уже знаменитый «Бульварный роман».

Ташкент, Бродвей-2008 г. Фото © ИА «Фергана.Ру»

На Бродвее, как и на московском Арбате, кроме картин можно было купить массу полезного: украшения, всевозможные фенечки, редкие книги, патефоны, значки, марки, советскую символику и атрибутику, даже легкие наркотики. Ближе к ночи сразу в нескольких барах могли найти приют и любители стриптиза. А в соседнем сквере Амира Тимура (бывшем сквере Революции) гнездились многочисленные проститутки.

Весь этот «бардак» в одночасье прекратил президент страны Ислам Каримов, лично посетивший «Бродвей» несколько лет назад. В те дни потерявшие работу официанты кафе рассказывали своим знакомым художникам и музыкантам, как одним утром у них на пороге вдруг возникли люди в камуфляже и с автоматами наперевес, которые запретили кому бы то ни было выходить за пределы своих заведений, оберегая таким образом жизнь президента. Спустя несколько дней к Бродвею подогнали экскаваторы и всего за пару часов все кафешки сравняли с землей.

Что именно не понравилось президенту, до сих пор никто не знает: то ли близость ташкентской «Лубянки» – массивного здания Службы национальной безопасности Узбекистана, в которое Бродвей чуть ли не упирался, то ли находящееся прямо на Бродвее Министерство юстиции, для которого разгуливавшая тут праздная молодежь вечно была словно кость в горле...

Ташкент, Бродвей-2008 г. Фото © ИА «Фергана.Ру»

В первые дни после сноса всех увеселительных заведений художников на этой улице тоже не было. Несколько позже им отвели перпендикулярную Бродвею улицу Отатурка, вернее, ее небольшой отрезок от концертного зала «Зарафшан» до здания «деньгохранилища» (никто толком не знает, как это огромное здание называется – все-таки сверхсекретный объект). Здесь образовалась своего рода выставка-продажа картин, которой ведают, преимущественно, перекупщики, к искусству никакого отношения не имеющие. Да и сами картины – множество раз тиражируемые, конъюнктурные шаблоны. Они покупаются, преимущественно, иностранцами, реже – местными богатеями из числа желающих украсить свои особняки рукотворной живописью. Стоимость таких работ колеблется в зависимости от размера и сюжета в пределах от сорока до двухсот-трехсот тысяч сумов ($1=1326 сумов).

Музыкантами на новоявленном Бродвее и не пахнет. Кафе всего два, расположены они под открытыми колоннадами, но аншлагов в них не бывает. Зато развлекательный комплекс «Зарафшан», именуемый в народе «Зариком», превратился в гигантский современный комплекс развлечений. Здесь находится несколько крупных ресторанов, большой киноконцертный зал, множество мелких кафе и баров, масса магазинов, включая большой супермаркет, службы быта, игровые залы и прочее. Комплекс посещает немало народу, особенно по вечерам.

Ташкент, Бродвей-2008 г. Фото © ИА «Фергана.Ру»

Не обошлось и без девиц легкого поведения. В «Зарике» они дорогие, на богатого клиента. Кому не по карману, идут в Сквер - здесь услуги проституток в несколько раз дешевле, долларов по двадцать за час. Правда, девиц периодически гоняют сотрудники милиции, но они упорно появляются тут вновь и вновь и во главе со своими «мамами Розами» стоят в ожидании клиентов.

Среди них, преимущественно, девушки титульной национальности. В зимние холодные вечера их часто можно видеть в кафе издательского дома «Шарк», что находится на параллельной новому Бродвею улице Матбуотчилар, – там они отогреваются водкой и горячим чаем, а затем снова отправляются на работу.

Ближе к вечеру появляются и привычные здесь милиционеры. Наибольший интерес они проявляют к художникам-перекупщикам: торговать чужими картинами запрещено – нелегальный бизнес. Однако перекупщиков меньше не становится. Почему, кому они выгодны – вывод напрашивается сам собой.

А вот художников-портретистов, которых на Бродвее одновременно работает не более десятка, милиция не трогает. Их графические работы, нарисованные карандашом или пастелью, стоят сравнительно недорого – от семи до десяти тысяч сумов за рисунок.

Ташкент, Бродвей-2008 г. Фото © ИА «Фергана.Ру»

По словам одного из таких художников - Александра, работающего на Бродвее уже более двадцати лет, рисовать, а не перепродавать чужое, не запрещено, «потому что президент своим законом это разрешил». «А что, разве Конституцией человеку запрещено рисовать? Мы подчиняемся закону правды жизни, а не властям – они же не Боги, чтобы перед ними держать ответ», - считает Александр.

По его словам, число художников-портретистов на этой улице прямо пропорционально количеству прохожих, которых с каждым днем становится все меньше и меньше. Нет здесь ауры прежнего Бродвея, «народ сюда уже не загнать», сокрушается Александр.

С ним не согласны молодые художники Анвар и Шавкат, рисующие свои картины прямо на новом Бродвее. «А что, разве хорошо здесь было раньше? Шум, гам, пьянь, беспредел – кому все это могло понравиться?» – рассуждает Анвар, заведующий изостудией в средней школе. – «Здесь поблизости много солидных учреждений, разве можно было все это терпеть? Вот президент и поломал все. Теперь здесь тихо, спокойно».

«Мне лично на новом месте гораздо комфортнее, - присоединяется к коллеге Шавкат. – С утра до одиннадцати часов дня я преподаю в колледже, а потом прихожу сюда, сажусь, рисую. Тихо, спокойно, народу мало, чувствую себя здесь, как будто в своей мастерской, которой у меня пока нет».