Как «Фергана.Ру» сообщала ранее, в Центральной Азии стартовал четырехлетний проект, который предполагает создание учебников для общеобразовательных школ по обществоведению, географии и истории в рамках межгосударственного научного сотрудничества. Своим мнением по поводу этой инициативы делится директор Института истории и этнологии имени Чокана Валиханова Министерства образования и науки Казахстана, доктор исторических наук, профессор Саттар Мажитов.

Фергана.Ру: - Саттар Фазылович, скажите, пожалуйста, как и когда возникла идея создания общей истории стран Центральной Азии?

С.Мажитов: - Это был достаточно долгий процесс, хотя относительно короткий по времени. Ведь со дня обретения суверенитета центральноазиатскими республиками бывшего СССР прошло всего лишь немногим более семнадцати лет. Государства постсоветской Центральной Азии пришли к независимости с широким комплексом проблем, из которых на передний план вышли, прежде всего, индикаторы социально-экономического, политического, психологического плана. Интеллектуальной элите и носителям массового сознания трудно было определиться с приоритетами внутри- и внешнеполитического самоопределения.

Исторически регион Центральной Азии отличается своей полиэтничностью, что всегда влияло на выбор путей развития. Такие сообщества, как правило, имеют множество проблем при ориентировании на какие-либо ценности. Идея объединения по лекалам конца XIX – начала ХХ веков в виде тюрко-мусульманского мира не оправдала себя. Хотя на начальном этапе обретения суверенитета она была оправданной. Ожидания по поводу того, что ислам сможет сыграть роль идеологического фундамента, были напрасны, поскольку повлияли обстоятельства иного плана. Титульные этносы не смогли также подняться до уровня осознания своей ответственности и высокой миссии перед национальными меньшинствами и глобализирующимся новым поколением строителей суверенитета.

В последующем разноскоростная динамика вхождения в рынок, ревнивое отношение политических элит друг к другу, преобладание этно-патриотической эйфории в общественном сознании в еще большей степени увеличили дистанцию между республиками. Не помогло и упование на то, что «капитализм сам по себе все уладит», за исключением устойчиво налаженного субконтинентального наркотрафика. Попытки объединения народов на основе исламского тождества заканчиваются лишь антиконституционными попытками создания халифата на основе средневековых религиозных догматов. Пугает народы и угроза «гегемонистских» устремлений продвинутых республик, а также фантомные угрозы возрождения пантюркистских настроений.

Пожалуй, все это далеко не полный круг причин, побудивших нас к поиску путей взаимопонимания. В этом плане идея создания совместного учебника, учебного пособия или хрестоматии была, несомненно, кстати. Тем более что она возникла в момент, когда и на пространстве СНГ, в частности, на уровне Ассоциации институтов истории стран СНГ, возглавляемой директором Института всеобщей истории РАН, академиком А.Чубарьяном, ученые-историки заговорили о проектах интегрированной истории.

Фергана.Ру: - Почему эта идея не родилась раньше и насколько реально ее воплощение сейчас с учетом разницы позиций ученых в этом вопросе и политической ситуации в регионе?

С.Мажитов: - Я не случайно заговорил о том, что сегодня идею создания совместного учебника поддерживают и далеко за пределами постсоветской Центральной Азии. Это является свидетельством того, что в среде ученых-историков она вынашивалась не один год, и на то были серьезные основания. Все мы вышли из советской шинели, во время пошива которой был успешно реализован проект по размежеванию и созданию административно-государственных единиц, построенных по этническому признаку. Это произошло, как отмечали западные аналитики, благодаря «полному слиянию Центральной Азии в коммунистическую политическую и экономическую систему», хотя здесь лишь внешне укоренились европейские ценности, и продолжал доминировать комплекс средневосточной ментальности. В регионе сложился конгломерат национальных формирований, статусное положение и этнические границы развития которых определяются советской легитимацией. Этнический принцип, заложенный в основу строительства советской государственности, выработал устойчивые стереотипы, согласно которым внутри каждой из республик дихотомия «мы – не мы» трансформировалась в деление на титульные и не титульные нации. Однако, если во времена советской империи центральноазиатские «государства-нации» определяли себя в большинстве случаев по культурологическим параметрам, то в настоящее время история государствообразующей нации артикулируется терминами прямого политического действия. На ближайшую перспективу этот процесс не имеет обратного хода, и эту данность новейшей истории следует принять за исходное положение при анализе геополитической ситуации в регионе.

Сложившееся представление о Центральной Азии (Средней Азии и Казахстане) как о пяти четко определенных политических единицах имеет смысл только на текущий момент, охватывающий современный период истории. Между тем, вся предыдущая летопись региона позиционирует вышеупомянутые страны, пространство которых постоянно видоизменялось, в качестве подвижных расчленяющихся или расширяющихся центров притяжения в зависимости от развертывавшихся в регионе событий.

Невзирая на разветвление языковых наречий, разделение на кочевые и земледельческие народы, надэтнический рубеж Центральной Азии, проходящий по линии Амударьи, еще со времен распространения ислама символически отделял ее от мира классического Востока. Если же подняться выше по политической карте данного региона, постепенно трансформирующегося в пояс степей, то и здесь Центральная Азия также имела явственные границы, определявшие ее в качестве буферной зоны между Россией и Китаем. Различные этнические группы сумели сформировать здесь смешанный и взаимозависимый конгломерат, исповедующий единую тюрко-персидскую исламскую культуру. Неслучайно, что именно в этом регионе пролегали два маршрута Шелкового пути, по которым шли негоцианты и миссионеры, упоминавшиеся еще Птолемеем. А Рене Груссе рассматривал эту землю как матрицу наций и называл ее вместе со степями Орхона, Керулена и Южной Монголии «Азиатской Германией».

Сочинение Муниса и Агахи «Фирдаус ал-Икбал», исторический источник уже XIX столетия, повествуя об истории Хорезма, распространившего свое влияние вплоть до Казахской степи, перечисляет целый ряд имен хорезмшахов, разноплеменное происхождение которых свидетельствовало о тесной взаимосвязи политических элит того времени. Поэтому неслучайно, что академик В.Бартольд назвал факт уничтожения Советами Хорезма как политической единицы «чуждым местным историческим традициям» и «полным противоречием этим традициям».

Те, кто ссылается на политику или рассчитывает на то, что политическая ситуация в регионе может каким-то образом повлиять на процессы сотрудничества, не понимают, что регион Центральной Азии содержит в своем прошлом единый и глубокий историко-культурный код. Он понятен далеко не всем. Этот феномен способны описать только историки. Вот почему они не просто смогут, но и обязаны исполнить свою миссию как по написанию совместной истории, так и по созданию учебных пособий.

Фергана.Ру: - Какой обещает быть общая история региона: интегрированной, как предлагают некоторые эксперты, или какой-то другой?

С.Мажитов: - Интеграция - вещь несколько иная, чем сотрудничество и вовлеченность в процесс единения. Ведь интеграция – явление, которое предполагает решение многих внутренних проблем и в то же время обязывает пожертвовать ими во имя своевременной реакции на внешние импульсы. К этому готовы не все, и мы это понимаем. Поэтому проект по написанию общей истории региона будет, скорее всего, просто совместным. Интегрированная история, помимо определенных политических предпосылок, предполагает и междисциплинарную интеграцию. Пока же мы говорим об объединении усилий историков.

Необходимость написания совместной истории проистекает из ряда внешних и внутренних факторов.

Глубинная причина необходимости написания совместной общей истории Центральной Азии - в сути этногенеза центральноазиатских народов, прошедших в новое и новейшее время уникальный эксперимент по искусственному созданию наций, где порой путались понятия национальности и гражданства, несмотря на унифицирующий характер советского правления. Поэтому вновь образованные государства на начальном этапе самостоятельного развития начали определять фактор этнической принадлежности выше идеи общегражданского общества и общечеловеческих ценностей. Понятие нации стало напрямую ассоциироваться с национальностью и национализмом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Между тем, региональное самосознание, как и этническая идентичность, претерпевает на фоне глобализации коренные системообразующие трансформации.

В конце ХХ – начале ХХI веков на смену понятию «этничности» в качестве объединяющего начала заступает модифицированное его расширение в виде «идентичности». Это своеобразная адаптационная реакция на выработку системы глобальных балансов. Даже имея в качестве стратегического партнера одну из сверхдержав, страны центральноазиатского региона будут не в состоянии поодиночке играть роль несущей колонны уникальной культурно-цивилизационной платформы под названием «Центральная Азия». Также маловероятным представляется сепаратный шанс адекватно отвечать на вызовы времени с точки зрения экономического развития. В этих условиях весьма актуально обращение к истокам совместной истории и, особенно, – к ее урокам.

И самое главное - сегодня мы имеем серьезный кадровый потенциал, который должен реализовать свои возможности.

Фергана.Ру: - Задам вопрос иначе: что в новом учебнике по истории будет, и чего мы там не увидим?

С.Мажитов: - Традиционно история любого государства, страны, региона начинается с древности и средневековья. Они у Центральной Азии общие. Безусловно, есть определенные моменты, по которым нет единого мнения не только у ученых Центральной Азии, но и внутри самих стран. Это нормальное явление. Иначе процесс научного изучения просто остановится. Другое дело, что есть некоторые крайности.

Прежняя система подачи исторического материала нарушала целостное восприятие исторического процесса, особенно общей динамики развития государственности на территории Центральной Азии. Сложности возникнут и при написании разделов, связанных с историей ХХ века и постсоветской историей. Однако я бы сказал, что это общая проблема, которая возникнет и при создании совместного учебника по истории стран СНГ.

В настоящее время подобный концептуальный анализ объективного исторического процесса невозможен без учета общемировой тенденции интернационализации всех сторон жизни. Для Казахстана в данном случае он обуславливается сопряжением двух составляющих: движения в сторону глобализации и приверженности Республики Казахстан идеям нового евразийства и центральноазиатской идентичности. Историческая наука в этом отношении уже сыграла важную роль в качестве мобилизующего общественное сознание фактора. Особенность момента состояла в том, что на вызовы современности по унификации социокультурных процессов она предложила парадигму вхождения в будущее общечеловеческой цивилизации на основе сохранения имманентных черт и национальной самобытности. Одновременно она выступила против цивилизационного противостояния Востока и Запада, континентализма и атлантизма.

В данном контексте задача историков состоит в модернизации этих двух понятий от уровня некоей «мессианской роли» и «особого мироощущения» до понятных всем сентенций полицентрического мира. В пространственно-временном измерении это означает, что глобализация в историческом измерении коррелирует не с новыми империями и мировыми жандармами, а с сухопутными торговыми маршрутами по странам-сателлитам Великого Шелкового пути, не с хронологией и картографией завоевательных походов, а с кросс-культурным взаимообогащением и культивацией общемировых гражданских ценностей. Методологические подходы здесь далеко не беспроблемны, особенно в вопросе о взаимоотношениях восточной и западной цивилизаций. Роль историков в данном случае в том, чтобы найти точки соприкосновения между социально-культурными реалиями, геополитическими интересами и современными ценностно-нормативными приоритетами на основе истории народов евразийского субконтинента.

При этом следует учитывать и тот факт, что эскалация национальных и этнических проблем во многом стала реакцией на тенденции нарастающей унификации духовной и материальной культуры в условиях глобализации. Историческая наука Казахстана в этом отношении может не противопоставлять себя западной техногенной цивилизации, а выступить ее равным партнером, продолжая вносить, но уже в более интенсивном режиме, в копилку мировых ценностей веками копившийся духовно-культурный потенциал общежития и толерантности. Обуславливается это тем, что в глобальном знании не может быть объекта без субъекта познания и что целостность мира, человечества предполагает в своей основе взаимозависимость образов и сущностей этой целостности.

Современное видение истории Центральной Азии предполагает ее интерпретацию в контексте мировой истории, истории евразийского континента, кочевых цивилизаций, истории тюркских народов и сравнительный анализ истории собственно стран центральноазиатского региона. Наряду с этим возрастает многофункциональная роль и значимость истории Центральной Азии.

Фергана.Ру: - Можно ли после первой встречи ученых и экспертов региона сказать, что «процесс пошел»?

С.Мажитов: - Безусловно, встреча в Алматы экспертов в области образования в Центральной Азии была весьма своевременной и успешной. Прорывным моментом стала договоренность о создании комиссии по разработке концепции и структуры учебника. Эта комиссия будет заседать два раза в год в одной из республик региона.

Второй важный шаг – это договоренность о создании хрестоматии по истории Центральной Азии. Прежде чем писать учебник, необходимо собрать, систематизировать и апробировать документы и материалы. Часть из них и войдет в хрестоматию.

Фергана.Ру: - На Форуме в Алматы отсутствовали представители Узбекистана и Туркменистана. Как Вы думаете, насколько реально в нынешних условиях включение этих стран в процесс создания общей истории региона?

С.Мажитов: - Этот вопрос, скорее, к представителям этих стран. Я не думаю, что в них нет специалистов, способных написать историю Центральной Азии. Напротив, их сейчас немало. Думаю, что они с удовольствием примут участие в нашем совместном проекте. Возможности современных информационно-коммуникационных технологий позволяют сейчас сотрудничать и общаться вне всяких границ. И потом, не следует забывать, что для написания блоков, связанных с историей Узбекистана и Туркменистана, мы можем пригласить специалистов из любой другой страны как ближнего, так и дальнего зарубежья. Как правило, серьезный специалист знает достаточно хорошо источники, местный язык, в целом материал по истории изучаемого региона и выполнит работу на высоком профессиональном уровне.

Фергана.Ру: - Учебники по истории являются, пожалуй, самыми «невезучими»: их чаще всех переписывают, они больше подвержены идеологическим, политическим интересам стран и режимов.

С.Мажитов: - Реальность современного исторического образования такова, что с каждым днем не становится меньше тех, кто высказывает свои предложения и замечания относительно содержания, структуры, качества излагаемого материала, методики и дидактических особенностей учебников и учебных пособий по истории. Это вполне понятно, потому что всех нас волнует один вопрос: как сделать учебники хорошими, как «угодить» ученикам, педагогам и родителям, в целом общественности?

Кроме того, есть и профессиональная сторона рассматриваемого вопроса. Речь идет о том, что к созданию учебников должны подключаться не только методисты и учителя истории, но и те, кто непосредственно занимается разработкой фундаментальных и прикладных исторических исследований.

При создании учебников по истории необходимо, чтобы авторы учитывали объективную природу данного жанра. Любой опыт, приобретаемый через обычные образовательные каналы, всегда оказывается не только поверхностным, но и устаревшим. Опыт исторического мышления, приобретаемый таким образом, формируется учебниками, а учебники всегда описывают не то, что сейчас думают современные историки, а то, что думали историки прошлого, историки того времени, когда создавался исходный материал, на базе которого и были составлены учебники. К моменту включения в учебники многое устаревает. Поэтому одна из важных задач для всех знаний, приобретаемых через образовательные каналы – это преодоление иллюзии завершенности.

На первоначальном этапе необходимо обновление теоретических основ, методологии и методики подготовки учебного материала. При этом нужно избегать ориентации на одну универсальную теорию, выступающую в качестве всеобъемлющей методологии научного поиска в области истории, а также сводить исторический процесс к осмыслению лишь отдельного ряда вопросов. Рациональный подход в данном случае видится в целостном осмыслении прошлого, настоящего и будущего в контексте развития всего человечества на принципах соблюдения современных общезначимых познавательных норм, опирающихся на теоретические результаты современной исторической науки.

Фергана.Ру: - Когда можно будет взять в руки первый экземпляр учебника, созданного в рамках этого проекта?

С.Мажитов: - Это вопрос времени и денег. Ведь в проекте будут заняты ведущие эксперты и специалисты, а это очень занятой народ. Думаю, что к середине будущего года будут написаны концепция хрестоматии и учебника, проект программы и структуры, а концу 2010 года мы будем иметь уже проект хрестоматии.

Весьма примечательно, что идея написания совместного учебника по истории Центральной Азии поддержана Институтом имени Георга Эккерта по международным изучениям школьных учебников (г.Брауншвейг, Германия). Символично, что Международный германо-казахстанский научно-практический семинар «Образование в странах Центральной Азии» для авторов школьных учебников по истории и экспертов по вопросам образования прошел в рамках «Года Казахстана в Германии».

Беседовал Абдумомун Мамараимов

Информагентство «Фергана.Ру» приглашает читателей и специалистов к обсуждению вопроса создания учебников по истории Центральной Азии.