Незамуддин Бахави: «Талибан» и наркотики неразделимы
Россия оказалась за бортом многих политических процессов, идущих в Афганистане. Тем не менее, сотрудничество между Москвой и Кабулом должно продолжаться, в частности, в таких сферах, как борьба с терроризмом и распространением наркотиков. О том, как должно строиться такое сотрудничество, рассказал советник заместителя министра внутренних дел Афганистана по борьбе с наркотиками Незамуддин Бахави.
- В Афганистане сегодня происходят важные события: предпринимаются попытки усадить талибов за стол переговоров, ведется борьба с боевиками запрещенной в России террористической организации «Исламское государство» («Даиш»). На этом фоне на второй план в СМИ уходят вопросы социально-экономического развития, борьбы с организованной преступностью и наркотиками. И это притом, что наркоугроза из Афганистана является для России и стран региона не менее опасной, чем вызовы терроризма. Какие достижения есть сегодня у афганских наркополицейских?
- Я приведу только несколько цифр. В 2014-2015 годах афганскими наркополицейскими было изъято 255 тонн различных наркотиков, 33 тонны прекурсоров – специальных химических препаратов, необходимых для производства героина. Кроме того, у наркодельцов было конфисковано 209 единиц оружия, 563 транспортных средства. Задержаны были за причастность к наркобизнесу 2710 человек. Это серьезные цифры, которые показывают не только масштабы наркоугрозы, но и эффективность работы афганской полиции.
- Насколько сегодня велики объемы афганской наркоиндустрии?
- Сейчас доходы от оборота наркотиков в Афганистане составляют 60-70 млрд долларов. И, конечно, очень трудно бороться с наркобизнесом, в котором занято более 3 млн человек. Для сравнения – во всей антинаркотической полиции МВД Афганистана работает чуть больше 2 тысяч 600 сотрудников…
Очевидно, что необходимо усиливать афганскую наркополицию, увеличить ее численность (кстати, раньше она составляла более 10 тыс. человек). Однако сейчас происходит обратный процесс – из-за недостатка финансирования и отсутствия необходимой международной помощи, в том числе и от России, штаты антинаркотической полиции сокращаются. Это не может не сказаться на качестве работы против наркобизнеса в стране и регионе в целом.
- Известно, что Россия сотрудничает с Афганистаном в борьбе с производством и распространением наркотиков. Насколько успешно это сотрудничество?
- Определенные достижения от такого взаимодействия, конечно, есть. Но есть и серьезные проблемы. Прежде всего – неисполнение российской стороной своих обещаний. Например, российские представители обещали еще три года назад оказать помощь в создании и функционировании центра антинаркотического спецназа МВД Афганистана в Кундузе, кинологического центра в Кабуле. Однако до сих пор эти обещания не только не исполнены, но нет даже попыток их выполнить. Такая необязательность бьет по имиджу, прежде всего, Российской Федерации, которую многие афганцы считают великой державой, отвечающей за свои слова.
Если Москва будет заинтересована и окажет помощь афганской стороне, то северный канал поставки наркотиков, через который в Россию идет 18% афганского героина, будет серьезно парализован. По нашим оценкам, мы общими усилиями могли бы за 2-3 года в разы уменьшить героиновый поток из Афганистана в Россию.
- Какую помощь могла бы сегодня оказать Москва афганским наркополицейским?
- Прежде всего, исполнить ранее данные обещания. Россия также могла бы оказать помощь в лечении и реабилитации сотрудников антинаркотической полиции, получивших ранения и травмы при выполнении служебного долга. Кроме этого, российская сторона могла бы взять на себя финансирование «северного батальона» МВД Афганистана, который бы боролся с наркоиндустрией в северных афганских провинциях, непосредственно граничащих с центральноазиатскими республиками бывшего СССР. Такой батальон из 300 бойцов и офицеров при поддержке пяти-шести вертолетов, при надежной и регулярной финансовой поддержке Москвы, мог бы за короткий срок добиться впечатляющих результатов.
- Вы говорите, что российская сторона уже три года не может выполнить данных ею обещаний. Не факт, что афганские наркополицейские дождутся финансовой помощи из Москвы. Есть какие-то иные пути выхода из сложной финансовой ситуации?
- Нам оказывают помощь США, Китай, Германия, Великобритания, Индия, другие страны. Кроме того, мы готовим законодательную инициативу в парламент страны с тем, чтобы отрегулировать возможность продажи части конфискуемого у наркодельцов сырья (а это сотни тонн опиума в год) за границу - в качестве сырья уже для производства лекарств. Если это предложение будет депутатами и президентом поддержано, то полученные от такой продажи опиатов доходы будут, в том числе, вкладываться в развитие антинаркотической полиции Афганистана.
- Как талибы относятся к наркоиндустрии в Афганистане? Не могут ли они стать союзниками в борьбе с героиновой угрозой? В России достаточно широко распространено мнение, что талибы являются ярыми противниками наркотиков и что во время правления «Талибана» с индустрией наркотиков в Афганистане было покончено.
- И это очень глубокое заблуждение. Сегодня опиум выращивают в тех районах Афганистана, где как раз и находятся талибы. Они дружат с наркобаронами, «крышуют» их бизнес, поддерживают тех, кто производит наркотики. А в истории правления талибов в Афганистане были лишь несколько месяцев, когда они пытались показать окружающему миру, что якобы способны контролировать производство наркотиков. Но это делалось исключительно в рекламных целях, в надежде, что мировое сообщество признает их режим. На самом деле, «Талибан» и наркотики – это вещи неразделимые. Сегодня именно за счет наркотиков происходит финансирование талибов и терроризма вообще в Афганистане.
- А насколько сегодня сильны талибы? Некоторые эксперты в России и на Западе утверждают, что «Талибан» контролирует большую часть Афганистана.
- Это не так. В Афганистане более 360 уездов, из них талибы контролируют 10-12, в основном те, что расположены в горной, труднодоступной местности. Ни одной из афганских провинций или городов с населением более 10 тыс. человек «Талибан» не контролирует. Тактика талибов – не контроль над территориями, а внезапные атаки, нападения на отдельные уезды, поселки, города, максимальное разрушение их инфраструктуры и отход в привычные районы базирования или соседний Пакистан.
- Взятие талибами города Кундуза в 2015 году для многих стало символом их растущего могущества…
- Есть военная истина: сражение, после которого следует отступление, является проигранным. Именно так и было с талибами во время боев за Кундуз. Захватив город, боевики не смогли удержать его и отступили под ударами афганской армии и полиции.
Более того, во время боев в Кундузе талибы окончательно потеряли свой имидж «защитников народа». Какие же это защитники, если они, например, захватив роддом, изнасиловали в нем всех беременных женщин? В уезде Имам-Сахиб талибы забивали камнями женщин, которых безосновательно обвиняли в различных грехах, то же они делали с женщинами в провинциях Гор, Урузган… Талибы активно рекламируют свое могущество, но на самом деле у них хватает сил только на проведение демонстративных акций устрашения, на террористические вылазки, за которыми всегда следует отступление.
- Тем не менее, российский спецпредставитель в Афганистане Замир Кабулов около месяца назад заявил о совпадении интересов России и «Талибана» в борьбе с «Исламским государством»…
- И это заявление было в Афганистане встречено с настороженностью, недоумением, одним словом – негативно. Насколько я знаю, в администрации президента страны даже было совещание по этому поводу. Простые афганцы также не ожидали таких слов от представителя России, они никогда не думали, что русские могут дружить с талибами. Талибы нарушают все возможные права человека, прежде всего, право на жизнь, убивают людей, взрывают школы. При талибах Афганистан был отброшен в своем развитии на 100 лет назад. Какие могут быть общие интересы с ними?
Если бы Россия хотела воевать с «Даиш», то ей следовало бы дружить, прежде всего, с афганским правительством в Кабуле. Не знаю, как для господина Кабулова, а для нас талибы и «Даиш» – это одно и то же. Боевики «Исламского государства» – это те же талибы, только сменившие флаги с белых на черные. Дружить с ними – это значит дружить с врагами нашего народа, нашей армии, которая каждый день в боях с террористами теряет по 10-20 солдат и офицеров.
Не меньшее удивление у нас вызвали слова господина Кабулова о готовности помогать афганскому правительству на коммерческой основе. Что это значит? Какая может быть помощь на коммерческой основе? Нам, афганцам, это непонятно. Торговля, коммерция, бизнес – это одно, а помощь – совсем другое. Странно, что этого не понимают некоторые чиновники в России. И если уж говорить о коммерческих поставках оружия, то Афганистану на таких условиях выгоднее его закупить не у России, а у более близких соседей, например, у тех же республик Центральной Азии.
Кстати, то, что талибы отказались от предложения российской поддержки в ходе мирных переговоров с Кабулом, США, Пакистаном и Китаем, говорит о многом. К сожалению, Россия сегодня оказалась за бортом многих политических процессов в Афганистане. И это, прежде всего, результат работы недальновидных российских чиновников, курирующих афганское направление.
- В России, похоже, пока все-таки разделяют талибов и боевиков «Даиш». В конце 2015 года информационное агентство ТАСС даже опубликовало сообщение о якобы причастности ряда высокопоставленных афганских чиновников к поддержке «Исламского государства». В частности, в этой связи упоминалась фамилия секретаря Совбеза Афганистана Мохаммада Ханифа Атмара…
- Я читал это сообщение, как и многие афганцы, с недоумением. ТАСС – это уважаемое государственное информационное агентство. В Афганистане публикации ТАСС воспринимают как элемент российской государственной политики, как мнение руководства РФ. Я надеюсь, что публикация, в которой выдвигались необоснованные обвинения в адрес Ханифа Атмара, отражает частное мнение отдельного журналиста, но никак не позицию российского государства.
На мой взгляд, информационные выпады в адрес Ханифа Атмара являются попыткой дискредитировать этого одного из самых влиятельных политиков Афганистана. Он сегодня возглавляет Совет национальной безопасности страны, занимается модернизацией системы безопасности государства, наконец, активно помогает афганской полиции в борьбе с наркотиками. Удары по Ханифу Атмару - это удары по системе безопасности Афганистана, а это может быть выгодно только врагам нашей страны.
Беседу вел Андрей Серенко, специально для «Ферганы.Ру»
Международное информационное агентство «Фергана»
