Увидел свет сборник материалов проходившей 26-28 июня с.г. в Худжанде конференции «Проекты сотрудничества и интеграции для Центральной Азии: сравнительный анализ, возможности и перспективы». Понятно, что среди рассматривавшихся проектов Шанхайская Организация Сотрудничества занимала далеко не последнее место. Накануне бишкекского саммита ШОС корреспондент ИА «Фергана.Ру» беседует с одним из организаторов конференции и издателем сборника, известным экспертом, профессором Александром Князевым.

Профессор Александр Князев. Фото ИА Фергана.Ру

Фергана.Ру: - 16 августа главы государств-членов ШОС соберутся, наконец, в Бишкеке. Уже задолго до открытия нынешнего бишкекского саммита вокруг него было столько разного рода домыслов и сомнений, самых разнообразных версий и гипотез, столь же неоднозначных прогнозов и предположений, как никогда раньше…

Александр Князев: - Здесь нужно выделить два момента. Первый — это то, что касается собственно Киргизии. Общеизвестная слабость, невысокая компетентность руководства республики, пришедшего к власти в марте 2005-го, традиционное уже весеннее обострение активности оппозиции, продолжающийся в Киргизии системный экономический кризис… — все это тот фон, который и диктовал интригу, о которой вы говорите.

Второе больше из области геополитики. Интересно, вот, например, Оксана Антоненко, руководитель программы по России и Евразии Международного института стратегических исследований из Лондона, участница выпущенного нами сборника, один из подразделов своего доклада так и назвала: «История подозрений»… Посмотрите одни лишь заголовки западной прессы на тему ШОС. «Что стоит за российско-китайскими военными учениями?» — задается вопросом французское «Radio France Internationale», которому дает ответ «Washington Times»: «Учения, направленные против США»… «Опаснейший союз, о котором мало кто знает» — заявляет «New York Sun», «Не собираются ли Россия с Китаем создать НАТО для Востока?» — вопрошает «Christian Science Monitor», «Клуб диктаторов неумолимо набирает силу» — вторит в тему британская «Guardian», «Антибушевский альянс» видит в ШОС «Boston Globe»… Достаточно? Это не исключения, это норма восприятия ШОС на Западе. При всем том, что никогда и нигде со стороны руководителей стран-участниц ШОС эта организация не позиционировалась как нечто противостоящее США, Западу в целом, или НАТО в военно-политическом плане.… Начиная с августовского бишкекского саммита 1999-го года — любопытное совпадение, правда? — организация лишь четко декларирует неприятие однополярного мироустройства, но и не более того… Правда, те решения, которые принимаются и реализуются в ШОС в сфере региональной безопасности, в последнее время в сфере экономики – они, конечно, мешают американским и где-то европейским планам по реализации их интересов в Центральной Азии. Может быть, здесь нужно искать ответ на вопрос о причинах столь негативного восприятия ШОС на Западе?

Фергана.Ру: - Но какие-то основания для опасений у Запада все же есть? Уже регулярные совместные военные маневры, сделанное на саммите ШОС в 2005-м известное заявление, способствовавшее выводу американской военной базы из Узбекистана и поставившее в сложное положение такую же базу в Киргизии…

Александр Князев: - Для начала позвольте цитату? «Вопрос по авиабазе США в Киргизстане не должен обсуждаться на саммите ШОС, так как база является компонентом двустороннего сотрудничества между США и республикой, что подкреплено соответствующим соглашением. Нет необходимости вмешательства в данный вопрос третьих сторон», — это заявляет Баучер, по существу – даже не заместитель министра иностранных дел. Какой-то там помощник министра из США считает возможным диктовать свои правила международной организации – в какие это ворота лезет?

Вот против этого, в том числе, и направлена ШОС. Запад не просто подозревает Россию и Китай в создании альтернативы, по сути, он их в этом обвиняет. Да, есть в ШОС большой компонент альтернативности. Но альтернативности чему? Планам мирового господства США, стыдливо именуемым «американским руководством миром»… Но формирование ШОС как прообраза возможного геополитического полюса – это следствие объективных закономерностей! Это не зависит от воли баучеров! Мир не может быть однополюсным, это просто-напросто исключает развитие как таковое. Объективные потребности развития России и Китая диктуют В.В. Путину и китайским руководителям таковую линию поведения… Если стремиться к реализации каких-то позитивных сценариев мирового развития, США и весь Запад должны сегодня судорожно искать механизмы взаимовыгодного сотрудничества и с ШОС в целом, и с Россией или Китаем в раздельности.… А они занимаются поиском врага.

Фергана.Ру: - В последнее время в рамках ШОС осуществляется много различного проектирования, очень часто при этом звучит слово «интеграция». Совсем недавно вы с коллегами обсуждали эту тематике на конференции в Худжанде.

Александр Князев: - Интеграция стран Центральной Азии была одной из ключевых проблем национальной и региональной политики в начале 1990-х гг., когда, получив в качестве нежданного подарка из рук Кремля независимость, о коей даже и не мечтали, новые государства столкнулись с экономическими, социальными и прочими проблемами чрезвычайной сложности. Когда национальные еще даже не элиты, а находившиеся у власти номенклатурные группировки, и понятия не имели о том, как же это – управлять государством.… С 1990-х годов один только Н.А.Назарбаев выступил с несколькими десятками различных внешнеполитических «инициатив», которые оценивались казахскими придворными «научными кругами», как некие «прорывные» идеи. Но абсолютно все выдвинутые Назарбаевым, да и не только им, интеграционные инициативы не имели успеха. Только за 1994-1996 годы были разработаны и приняты около 180 (!) документов, имевших целью воплощение интеграционной идеологии на постсоветском пространстве…. А уже где-то после 1996 года наступил период взаимного разочарования. Сегодня пошла новая волна – опять слово «интеграция» произносится с придыханием, как признание в любви.… И все обязательно приводят пример Европы. Да, в интеграционных ожиданиях и проектах он особенно привлекателен. Но лишь по той простой причине, что Европейский Союз — единственная пока в современном мире интеграционная модель, которая более-менее состоялась. Все центральноазиатские интеграционные проекты разрабатываются на основе европейского опыта и заканчиваются провалом.

Фергана.Ру: - Тем не менее, признания, то есть разговоры, продолжаются…

Александр Князев: - Уничтожив в первые годы независимости экономическую базу, созданную в советское время, местные политические группировки, оказавшиеся у власти, уже во второй половине 1990-х годов находятся в судорожном поиске внешних ресурсов для выживания. Некоторым повезло с углеводородами, но это не решение проблемы, наоборот, раздражитель для внешних игроков.… В любом случае, ни одно из постсоветских государств, кроме России, лично я не считаю пока до конца состоявшимся.… Здесь не должно быть ничего ни для кого обидного: создавать государственность с нуля можно было в XIX веке, еще в XX-м.… Сегодня, в условиях обострения глобальной конкуренции за ресурсы и, соответственно, жесточайшего геополитического противоборства, никому из новых государств просто не позволят быть самостоятельными.… Сегодня нужно решать: к кому примкнуть, дабы не пропасть поодиночке.… Так называемая «многовекторная» политика была позволительна в 1990-х, когда Россия или Китай были заняты преимущественно сами собой.… Тогда можно было позволить себе полавировать между внешними интересами и получить какую-то текущую выгоду для себя.… Сегодня происходит формирование новой конфигурации международных отношений в глобальном их аспекте, и от всех стран, в силу разных причин не успевших занять место игрока с решающим голосом, требуется определиться в своих пристрастиях. От стран нашего региона сегодня требуется принятие ответственного решения, которое определит их судьбы в дальнейшем. Да, тот же Казахстан, а в последнее время очень заметно Таджикистан, они еще играют в эти игры, да и остальные с ними не окончательно расстались.… Но это вопрос буквально завтрашнего дня.

И еще: все без исключения новые государства региона являются этнократическими, а поскольку это не имеет под собой серьезной исторической базы, все нации региона исключительно молоды, слабо консолидированы, процесс национального и государственного строительства у них будет продолжаться еще очень долго, во многом болезненно. И совсем не обязательно для всех со счастливым концом.… В любом случае, пока он не завершится, говорить о возможности создания чего-либо общего невозможно. Пока лучше бы стараться успешно решать те жизненно актуальные проблемы, которых в регионе хватает.… Причем, и это мнение очень многих моих коллег, пока скорее на двусторонних уровнях, хотя можно, конечно, использовать и отдельные возможности некоторых многосторонних проектов…

Фергана.Ру: - И какие из интеграционных проектов, или, если угодно, проектов сотрудничества, кажутся вам наиболее перспективными для стран Центральной Азии?

Александр Князев: - Говорить нужно, наверное, не столько о проектах, сколько о проектообразующих участниках. Таковых на центральноазиатском пространстве три: США, Китай и Россия…

Фергана.Ру: - А как же Япония, которая чрезвычайно активна в регионе под лозунгом возрождения «Великого Шелкового пути», а как же Евросоюз, совсем недавно принявший новую региональную стратегию?

Александр Князев: - Япония, как и Турция или Пакистан, как Корея или еще кто-то – все они не являются игроками, способными создать некую интеграционную тенденцию, да и вообще влиять на основные политические процессы в Центральной Азии. Я не беру в расчет Евросоюз — и он не будет здесь никогда самостоятельным игроком первой категории. Та же Оксана Антоненко считает, что, цитирую, если «Евросоюз решил наращивать свою роль в Центральной Азии, ему необходимо не только налаживать связи с самими странами региона, но также и с региональными организациями, деятельность которых направлена на решение основных проблем региона в области безопасности, стабильности и развития. В этом смысле, ключевой является Шанхайская организация сотрудничества». Есть и собственно европейские проблемы: любые проекты, которые направлены на трансляцию европейской high politics за пределы самой Европы, отнимут ресурсы у политики внутриевропейского социального благоденствия, что чревато для самих европейцев. Политика вовне требует и формирования нужных механизмов, что повлечет за собой все большее нивелирование роли национальных правительств и парламентов, но готовы ли к этому страны Европы? Коллизии вокруг принятия Евроконституции дают отрицательный ответ на этот вопрос. И нет уже сегодня той единой Европы, контуры которой были видны несколько лет назад, сегодня есть две, как минимум, Европы – та, где погоду определяют Франция с Германией, и другая, в которой Польша является генератором американских интересов.… Перед ЕС есть и еще несколько проблем, связанных с вышеупомянутыми, и не только…. Принятая стратегия, о которой вы упомянули, ничего принципиально нового из себя не представляет. Это лишь очередная декларация о намерениях, риторика которой продиктована стремлением поучаствовать в дележе энергоресурсов региона и подыграть американской стратегии в регионе Прикаспия и Центральной Азии. И ничего более.

Фергана.Ру: - Тогда о США? Кстати, еще в ходе конференции в Худжанде вы публично высказались, будто на конференцию были приглашены многие американские исследовательские центры и фонды, но они фактически бойкотировали форум. Это на самом деле так и обстояло?

Александр Князев: - В 1996 году, работая в RAND Corporation, известный ныне функционер республиканской администрации Залмай Хализдад сформулировал три возможных стратегии для Америки в период после окончания «холодной войны»: отказ от империализма, возврат к многополярному миру и мировая гегемония. Вряд ли есть особая необходимость доказывать, что именно последняя последовательно реализуется администрацией США на протяжении всего периода после 1991 г. Реализация этой американской стратегии ведет, прежде всего, к перераспределению сложившихся зон влияния мировых держав и межгосударственных объединений в Евразии. Результатом такой политики – к середине 2000-х это уже очевидно – становится качественно новое столкновение интересов мировых центров силы в регионе. Чреватое и качественно новыми дестабилизационными процессами. Проявлений этого нового конфликта, позволяющих, в частности, говорить о чрезмерной милитаризации Каспия, да и всего региона, уже немало. Но одновременно политика администрации США ведет и к тому, о чем когда-то предупреждал З. Бжезинский: «коалиция России одновременно с Китаем и Ираном может возникнуть только в том случае, если Соединенные Штаты окажутся настолько недальновидными, чтобы вызвать антагонизм в Китае и Иране одновременно». Политика республиканской администрации США абсолютно недальновидна.… По большому счету, современная Америка является государством, взявшим на себя бессмысленно огромные внешнеполитические обязательства, по сути, не справляясь ни с одним из них, преуспевая разве что в частных играх на коррумпированности элит в некоторых периферийных странах, находящихся в сфере корыстных американских интересов. Все якобы потрясающе возросшее влияние Америки на мировые дела перечеркивается одним тем фактом, что уровень жизни в США остался на уровне шестилетней давности – как минимум – и имеет тенденцию к дальнейшей стагнации.

Вряд ли нуждается в особых комментариях ситуация в Ираке. Афганистан американцы полностью провалили и вообще взвалили на силы НАТО, которые с трудом выполняют там сегодня не более как некую функцию сдерживания. При этом военное присутствие США, НАТО и международных сил ISAF само по себе является фактором, обуславливающим рост поддержки со стороны населения антиправительственным силам в стране, идет эскалация конфликта. Это что, позитивное влияние на безопасность нашего региона? Мы вот в Худжанде обсуждали, помимо иного, их проект «Большой Центральной Азии», не к ночи будь он помянут… Целью его является распространение влияния афганской ситуации на весь регион, «афганизация» постсоветского центральноазиатского пространства, расширение зоны «управляемого конфликта» на весь центр Евразии. Вы видите здесь проявление доброй воли американского правительства в отношении нашего региона?!..

Согласно документу Rand Corporation «Enlarging NATO. The Russian Factor», основные цели американской внешней политики заключаются в разрушении независимого евразийского геополитического пространства с последующим его включением в пространство находящееся под американским геостратегическим контролем. По мнению авторов этого документа, «геополитический плюрализм Евразии», служит двум целям: «с одной стороны он предупреждает реинтеграцию стран СНГ, а с другой не только открывает геополитическое пространство бывшего Советского Союза для американской экспансии «открытых дверей», но и подавляет всякую попытку возникновения любого организованного блока, который мог бы угрожать расширению США».

Фергана.Ру: - А вот что касается неучастия или бойкота?...

Александр Князев: - Наша переписка с некоторыми американскими экспертами в период подготовки конференции дает основания предполагать сознательный с их стороны отказ от участия. Лично я об этом сильно не сожалею. Слишком уж часто в лице американских экспертов мы имеем по форме «науку», а по содержанию — сплошные политические амбиции, замешанные на элементарной безграмотности и очень односторонне обслуживающие политическую практику. С таким багажом выходить в люди небезопасно – те же европейские участники разбили бы их в пух и прах. Зато позже в Вашингтоне состоялся эдакий альтернативный междусобойчик: 18 июля там прошло совещание под названием «Новые шелковые пути: транспорт и торговля в Центральной Азии», где, в частности, пришли к выводу, что «Афганистан может получить большую выгоду от расширения торговли через Евразию»… Афганистан-то, может, и получил бы выгоду, а вот все остальные… Американцы отводят Афганистану роль регионального узла и связующего звена между рынками Центральной и Южной Азии, делая вид, что там ничего экстраординарного не происходит…. А в Афганистане сегодня приближается к своей кульминации системный политический и военный кризис…

Фергана.Ру: - Поговорим о Китае?

Александр Князев: - Китай это будущее. Нет никаких сомнений, что влияние Китая на республики региона будет только расти. Существует мнение, что при активизации торгово-экономической деятельности между Китаем — с одной стороны, постсоветскими республиками — с другой, возникает реальная возможность начать миграционный процесс китайских граждан в республики региона со всеми вытекающими последствиями. Поводов для паники я не вижу, но это вопрос, на который пока нет однозначного ответа. Расширение китайского присутствия будет способствовать выработке китайской тактики взаимодействия с местными политическими элитами. Сегодня такой тактики нет, могу заверить, пока китайская политика в этом плане осуществляется скорее интуитивно, бессистемно. Но расширение экономической составляющей китайских действий в регионе будет обязательно сопровождаться установлением связей с различными политическими силами в республиках Центральной Азии и лоббированием своих политических интересов.

Хотя Китай сейчас входит в экономический кризис, поэтому его ближайшие действия будут достаточно сдержаны, я думаю, что и в Центральной Азии он пока будет двигаться только в тандеме с Россией. Российско-китайские отношения осложняются протекционизмом России и прагматизмом Китая, но пока не будет нейтрализован нынешний американский гегемонизм, Китай и Россия будут стратегически расширять свое взаимодействие. Вообще, Китай никогда, начиная со второй мировой войны, не был агрессивным международным игроком и был гораздо более заинтересован во внутренней безопасности. В самом Китае столько проблем и угроз стабильности, достаточно посмотреть на уровни развития разных регионов: например, Шанхая и какого-нибудь Хотана… Мне кажется, в обозримом будущем поведенческий стереотип, о котором я сказал, сохранится, и особой агрессивности от Китая ждать пока не стоит.

Фергана.Ру: - Значит, Китай – это больше на будущее? Самое время поговорить о роли России в регионе, и в ШОС, учитывая предстоящий саммит в Бишкеке?

Александр Князев: - Когда сегодня ведутся разговоры об общности судеб народов региона, нужно четко осознавать: народы Центральной Азии объединяет общность судьбы исключительно в рамках Российской империи и Советского Союза. Это прошлое частью местных обществ воспринимается довольно негативно, и быть объединяющим началом не может. Хотя происходящая в последние годы трансформация внешнеполитических приоритетов России создает значительные возможности для разработки новых моделей интеграции стран региона с российским участием. Россия здесь ни в коей мере не выступает неким монополистом: в рамках ШОС с тем же Китаем развивается вполне конструктивное сотрудничество. Важно ведь наличие умения договариваться, и в этом, подчеркну еще и еще, уникальность механизмов ШОС, которые уже есть, которые нужно совершенствовать, развивать, но ни в коем случае не потерять. А о роли России в процессах интеграции в Центральной Азии могу сказать словами посла России в Таджикистане Р.Г.Абдулатипова из его выступления в Худжанде: «ни один из этих вариантов невозможен на ближайшую перспективу без России». И добавлю от себя: и Россия без Центральной Азии не обойдется, поскольку континентальный профиль самой России как государства не оставляет ей возможности существовать иначе, нежели в качестве великой державы, к которому она стремительно возвращается. В том числе в Центральной Азии. Позволю себе сослаться еще на одного из авторов упомянутого сборника материалов худжандской конференции — «Роль России в определении европейско-центральноазиатских отношений», так называется доклад Фабрицио Виельмини, эксперта Института исследований международной политики (ISPI из Турина), уже много лет живущего в Центральной Азии и хорошо понимающего наш регион. «Осознание того, что ситуация зашла в тупик [речь идет о кризисе европейской политики в Центральной Азии — А.К.], могло бы стать стимулом для проявления озабоченности в Брюсселе, а значит, и для рассмотрения альтернативных вариантов присутствия Евросоюза в Центральной Азии. Таким вариантом является партнерство с Россией». Мой коллега из Италии не зря акцентирует на российском факторе. Европейцам, да и кому угодно, если они хотят здесь как-то продуктивно работать, давно пора воспринимать роль России в Центральной Азии как системообразующую. Россия — регулятор основных механизмов внутрирегионального равновесия. Россия является, по большому счету, самым эффективным вектором для модернизации центральноазиатских политических систем, как это и было исторически. Россия представляет собой наиболее приемлемый образец политической культуры для стран региона, вектор ориентации стран региона, если не на демократию в классическом понимании этого термина, то, по крайней мере, на обеспечение большего плюрализма внутри центральноазиатских политических систем.

На фоне всех других российский постимперский проект — в его самом широком понимании — имеет полное право на полноценное существование. При всех издержках транзитного и для самой России времени, в основе российских интеграционных инициатив — как институциализированных, так и нет — лежит экономическая, цивилизационно-культурная привлекательность России, ее способность выступать не только в качестве инвестора, но и как гаранта безопасности для стран, которые будут готовы поддержать ее лидерство.

Фергана.Ру: - Давайте, вернемся к ШОС? Все-таки, чем она так перспективна в будущем мироустройстве?

Александр Князев: - Основное расхождение в подходах к организации мирового порядка, существовавшее у России и Китая с США, заключалось в том, что Америка строила свою политику на основе монополизма, а это противоречило интересам Китая и России. Именно данный фактор и являлся основной причиной политических конфликтов между Россией и США, а также Китаем и США. Стремление России и Китая изменить такое положение дел к лучшему как раз и являлось основой для формирования отношений стратегического партнерства. Но при этом ни Китай, ни Россия не видели противостояние США в качестве своей стратегической политической платформы и цели.

К 2010 году Китай, Индия, Россия и Бразилия добавят к своему валовому национальному продукту больше, чем все страны «семерки», а к 2025 году валовой продукт четырех стран будет в два раза больше, чем у стран «семерки». Изменится весь ход мировой истории. Мы вступаем в мир, где будет господствовать Восточная Азия, а Китай, понятное дело, будет играть в этом мире первые роли. И взаимоотношения двух из великих держав близкого будущего во многом определят качество этого будущего. ШОС, по большому счету, имеет все шансы стать тем самым механизмом, через который будет происходить распределение будущих ролей. Особенно это важно на фоне кризиса, в котором уже долгое время находятся ООН и ОБСЕ. Будучи созданы как инструменты диалога под условия периода «холодной войны», эти организации не сумели найти свое место в изменившемся мире. Произошла маргинализация тех вопросов, ради которых СБСЕ/ ОБСЕ когда-то создавалась: вопросов безопасности. ОБСЕ находится в конце списка международных организаций, посредством которых Россия реализует собственные национальные интересы. Китай к ОБСЕ не имеет ни малейшего отношения. Без определенной иронии я, например, не воспринимаю и членство в европейской организации центральноазиатских стран СНГ.

ШОС продолжает оставаться наиболее перспективной в сфере обеспечения региональной безопасности в этом направлении. Растущая многофункциональность — громадье планов в сфере экономики, использования водных ресурсов, а есть еще идеи создания структур в культурной, образовательной и прочих областях… — вся эта многофункциональность несет угрозу главному, что отличает пока ШОС от других международных структур. Сегодня в ШОС существует неоднозначное понимание приоритетности в деятельности организации двух основных направлений – вопросов обеспечения безопасности и вопросов экономического взаимодействия. В этом контексте можно указать на особую позицию Казахстана, «блокирующего» сотрудничество по вопросам транснациональной безопасности и стремящегося перевести основной акцент в деятельности ШОС на вопросы экономики. Частично Казахстану в этом «подыгрывают» Таджикистан и Киргизия. Существует реальная опасность — «перегрузить» организацию этими разнообразными задачами и потерять то особенное, что могло бы работать на пространстве куда более широком, нежели территории шести стран-участниц.

И главное: ШОС имеет все шансы стать аналогом ОБСЕ — в лучших проявлениях этой организации — для евразийского пространства. И в этом контексте чрезвычайно актуален вопрос о расширении ШОС. Сегодня она начинает терять свою привлекательность в глазах стран-наблюдателей — Индии, Ирана, Пакистана, Монголии. Отсутствие перспектив непосредственного и продуктивного участия может очень быстро вызвать разочарование у имеющих пока к ШОС огромный интерес Афганистана, Турции, стран Юго-Восточной Азии, вот уже и президент Туркмении собрался в гости к нам…. ШОС должна определиться со своим будущим: остаться «клубом шести» и во многом дублировать то, что делается в рамках той же, например, ЕврАзЭС? Или занять более достойное позитивное место в мировом политическом процессе.

В таком контексте не столь уж болезненным является и назревший вопрос о членстве в ШОС Ирана. Вряд ли вызовет сомнения утверждение о том, что поведение Ирана в Центральной Азии в случае его принятия в члены ШОС станет значительно более предсказуемо. Китай, как основной потребитель иранских энергоресурсов, будет использовать по максимуму потенциал и возможности ШОС, чтобы стабильность в Иране была сохранена и далее. ШОС в новом качестве могла бы стать серьезной преградой для дальнейшего расширения НАТО на Восток, да и для планов Вашингтона, Токио и Канберры по созданию района системы ПРО в Восточной Азии.

В любом случае, существует потребность в международных площадках для определения правил игры в меняющихся международных отношениях. ООН, ОБСЕ изживают себя, особенно, учитывая нежелание наших западных партнеров заниматься их реформированием. Организации, существующие в Азии – АСЕАН и другие, изначально не для того созданы. А вот у ШОС пока есть шанс трансформироваться в такого рода полезную альтернативу для всего континента.